Русская жизнь-цитаты-01-07-октября-2020

ее квартире Ирина Славина была жертвой. Совершив самосожжение, она стала кем-то другим. Это Поступок, требующий невероятного мужества и самоотвержения. Ок, вам не нравится слово «героиня» - найдите другое. Но точно не «жертва». Или хотя бы не только «жертва». Не «жертва» в первую очередь. 2. Говорить о ее «безумии» и «ненормальности» (даже из лучших соображений) не только неточно, но и безнравственно. Многие незаурядные люди наверняка не соответствовали общепринятым представлениям о «норме», но кто и как устанавливает здесь эту самую норму? Осознанность поступка Ирины Славиной очевидна. Как и тот уже известный факт, что она обдумывала его давно. Смысл этого поступка, его «месседж» высказаны недвусмысленно в предсмертной записке: в моей смерти винить государство. Перед нами радикальнейшая из возможных акция протеста, отнюдь не первая в мировой истории. Непонятно, зачем к ней примешивать рассуждения о психическом здоровье. Это протест против репрессивной политики РФ, жертвами которой становятся сотни тысяч людей. Яснее некуда. 3. Даже самые вменяемые и эмпатичные люди всерьез рассуждают о «неадекватности» поступка, его несоответствии испытаниям, выпавшим на долю Ирины. Ответьте себе на вопрос: а каким именно испытаниям может быть адекватен акт самосожжения? Ответ прост: никаким. Люди проходят через чудовищные страдания и пытки, но выживают и иногда даже проносят через это свой разум почти нетронутым. Вместе с тем, история знает множество случаев, когда люди кончали с собой из-за того, что мы сегодня назвали бы пустяком. Как правило, речь шла о людях, чье достоинство ущемлено. Для них отнять у себя жизнь – это восстановить честь. Никого из них мы не считали и не считаем сумасшедшими. Мы живем в государстве, где повседневное унижение человеческого достоинства является нормой. Мы все переживаем его каждый день и давно к этому привыкли. Но рядом с нами все еще существуют люди с повышенной чувствительностью к унижению и несправедливостям. Они напоминают нам о том, что несправедливый штраф, обыск или арест вовсе не являются мелочами, которые можно и нужно перетерпеть. Говорить и думать об Ирине Славиной невозможно, не вспоминая Яна Палаха. Двадцатилетний студент сжег себя на Вацлавской площади в Праге в 1969 году. Он был красивым, умным и молодым человеком; вся жизнь была впереди. А чехи могли себе пить пиво и почитывать «Швейка» даже под советской оккупацией, не так ли? Чего им не хватало? И чего добился Палах? Режим пал, но через много-много лет… Тем не менее, мало кто в Чехии усомнится в осмысленности его трагического самопожертвования. 4. Думаю, поступок Ирины Славиной был в каком-то смысле неизбежным, закономерным. Как и недавнее самосожжение в Беларуси. Когда ситуация накаляется до предела, сама атмосфера взывает к крайним, невероятным, абсурдным действиям. Когда невозможен логичный и рациональный протест, настает время для протеста отчаяния. Именно это и происходит в 2020 году как по всему миру, так и в России. Не знаю, как можно этого не замечать. 5. Самосожжение отличается от любых иных форм самоубийства, даже публичного. Огонь – мощнейший из символов. Образ сопротивления, стихии, хаоса, боли, неравнодушия. Он обжигает даже на расстоянии, в форме изображения (вы можете смотреть видеохронику самосожжений? я – нет). Цель такой акции проста. Ирина Славина сделала это, чтобы нам было не все равно. Потому что пепел сгоревших стучит в наши сердца. Даже если мы делаем вид, что у нас нет никаких сердец. See more

отныне уж точно, любой -

даже и не 'первый ученик' - а просто любой, оправдывающий эту власть чем угодно (обычно - геополитическим бредом), заигрывающий с этой властью, берущий от неё ордена, медали и прочие подачки в обмен на лояльность, имеющий, но не использующий публичные возможности, чтобы говорить о том, что происходит в стране на самом деле - любой такой становится, увы, соучастником, в том числе, так уж получается, и этого убийства.

Маргарита, дочь Ирины Славиной, вышла

с плакатом 'Пока моя мама горела заживо, вы молчали'

Никак не могу прожить произошедшее