Русская жизнь. Первая мировая война (август 2007)

Или о Ленине (только что расставшемся с другой шпионкой - своей постоянной сожительницей англичанкой Стеффен, в замужестве - Арманд).

Мои попытки завязать разговор не встретили одобрения. Я попыталась эффектно показать ему свою фигуру, принимая изящные позы у станка, где я лепила бюст. Чтобы обратить на себя его внимание, спросила, какие новости из Англии. В ответ Ленин улыбнулся неопределенной улыбкой, ни злой, ни доброй, и молча протянул мне несколько номеров английской газеты «Дейли геральд»… И все же он немного оживился, когда посмотрел на свой скульптурный портрет. Счел нужным заговорить: «Как относится муж к вашей поездке (Ленин, видимо, знал о моих отношениях с Троцким) в Россию?…» - «Мой муж убит на войне», - ответила я. «На какой войне?» - «Во Франции»… Мы говорили с Лениным и об искусстве. Он сказал, что ничего в нем не смыслит, хотя порок буржуазного искусства, по его мнению, в том, что оно всегда приукрашено. Затем он взглянул на фотографию скульптуры моего сына «Головка Дика», и выражение нежности промелькнуло на его лице. Выражение лица его смягчилось и взгляд потеплел, и это дало мне возможность подумать, что у него есть ребенок от недавно скончавшейся его любимой женщины Инессы Арманд. Можно было на этом и закончить наш разговор, но я набралась духа и спросила: «Это тоже приукрашено?» Я пыталась предугадать его ответ, чтобы поспорить с ним, но он только покачал головой и по-доброму улыбнулся».

А вот о Святом Человеке.

«Мне никогда не доводилось лепить более прекрасную голову, чем голова Дзержинского… А руки его - это руки великого пианиста или гениального мыслителя. Во всяком случае, увидев его, я больше никогда не поверю ни одному слову из того, что у нас пишут о Дзержинском».

Что, дорогие читатели, отдохнули? Пойдем дальше.

Вернемся к Петерсу. О-о, наш батрак-террорист, подобно Шарикову, после процесса стал превращаться в высокоразвитую личность. Первым делом Клер свела его со своей подружкой Мейзи Фримен, молоденькой дочкой лондонского миллионера. Слово за слово, хи-хи, ха-ха, спроворили свадебку. Внезапно «батрак» проявил незаурядные познания в тонкостях банковского бизнеса, заговорил с окружающими на хорошем английском, стал членом местного истеблишмента (это если вы еще не поняли, о ЧЕМ речь).

И тут грянула в России Февральская революция. Короткий приказ из центра, и на британском корабле Ян Петерс, или, если угодно, «Ян» «Петерс», плывет в Мурманск. Жена с четырехлетней дочерью остаются в Лондоне. Петерс налаживает связь латышских стрелков с Лениным, а после Октября становится настоящим главой ЧК. Вот так. Январь 1917-го - мистер Петерс в халате сидит в кресле-качалке, попивает чаек, читает сводки с лондонской биржи. Декабрь 1917-го - мистер Петерс в кожанке с браунингом попивает чаек, готовит расстрельные списки российских буржуев. Сразу после учреждения ЧК Петерс становится заместителем ее председателя и главным казначеем, а в критический период лета 1918 года и официально возглавляет ЧК (об этом факте создатели мифа Дзержинского не любят упоминать). Все основные операции ЧК в начальный период функционирования проводит именно Петерс. На его счету:

1. Провокация т. н. левоэсеровского мятежа и установление однопартийной диктатуры большевиков.

2. Инсценировка покушения на жизнь Ленина и начало тотального террора.

3. Инсценировка «дела Локкарта» для маскировки проанглийского характера ленинского режима.

О последнем пункте стоит сказать особо. В условиях окончания Первой мировой войны англичанам было важно изобразить Ленина германской марионеткой, поэтому они арестовали советского посла в Лондоне Литвинова и обменяли на своего посла в РСФСР, как бы разорвав дипломатические отношения. На самом деле это был обмен шила на мыло, ведь коммунистический агитатор Литвинов и посол его величества Локкарт были приятелями и громко хохотали, празднуя отбытие последнего в фантастическую «РСФСР». В ресторане сидел «красный дипломат» Ротштейн, по совместительству работающий в Форин-офис, все ели пирожные и смеялись. Локкарт, впоследствии один из высших руководителей британской разведки, всегда тепло отзывался о профессиональных качествах Петерса и считал его своим учителем. Об этом он рассказывал некоему Киму Филби, своему протеже, который называл его дядей Бобом. Перед высылкой в Англию заговорщик Локкарт и его следователь Петерс попили чайку с тортиком. На дорожку. Петерс передал через Локкарта личное письмо в Лондон. Для жены.

Думаю, умному достаточно. «Люди делали одно общее и важное дело». Впоследствии Петерс занимал массу должностей, очень часто на критически важных участках (например, руководил обороной Петрограда в 1919 году). В период нэпа он возглавлял восточный отдел ГПУ, затем работал во внутренней партийной полиции (еще одна область, которой не любят заниматься историки). Последней должностью Петерса, кажется, была должность командира охраны Кремля.