Русская жизнь. Октябрь семнадцатого (ноябрь 2007)

- Все сразу же заговорили, что это была именно революция, а не мирная перемена власти?

- Революция. Тем более что через несколько дней было провозглашено Учредительное собрание, о котором говорили все революционеры много лет. Неделю с лишним я находился в сравнительно благодушном настроении, пока не увидел воззвание, пришедшее из Петрограда. Это воззвание очень отличалось от официальной примирительной позиции, которую заняли в Петрограде Каменев и Сталин, вернувшиеся из ссылки. В нем говорилось о необходимости самой резкой борьбы против Временного правительства с целью захвата власти и полного переворота. Помню, как знакомый, показавший мне документ, смеялся: «Смотрите, какие дураки, что они там выдумывают». Я ответил: «Нет, не дураки, так и будет».

Позже я нигде не мог найти ни текст этого воззвания, ни каких-либо точных сведений о нем. Я считаю вероятным, что оно исходило от маленькой казанской группы, к которой принадлежали Тихомирнов и Молотов, находившиеся в оппозиции к направлению Каменева-Сталина.

Явного антагонизма еще не было, хотя кое-какие разногласия уже проявились. Уже было впечатление, что есть две власти, каждая из которых живет своей жизнью. Причем реальная власть была в руках Советов рабочих депутатов.

Приведу пример: одним из очень важных моментов, еще до революции предвещавших катастрофу, было расстройство транспорта. Перебои с продовольствием возникали не потому, что не было продуктов, а потому, что не было возможности их доставить. И вот в Казани накануне мусульманских праздников начался татарский бунт: не было в продаже пшеницы, а она нужна была для приготовления ритуальной еды. Случилась бурная демонстрация. Арестовали городского голову, хотели его убить. Новая милиция оказалась совершенно бессильной, не знала, что ей делать. И вот тогда одному из моих товарищей пришла мысль - весь Совет рабочих депутатов, несколько сот человек, должен выйти на площадь. И это подействовало, бунт кончился. Как раз в этот день в Казань прибыл новый командующий войсками, который позднее мне говорил: «Вы знаете, я увидел это смятение в городе, и думал, что все станут ходить на головах. Но был совершенно поражен магическому действию нескольких сот людей с красными повязками».

У людей было ощущение, что это «наша» власть. В этом была и сила, и, как мы сейчас увидим, слабость. Уже тогда у меня сложилось впечатление, что в столице, в Петрограде, творится мифическая политика, не имеющая отношения к действительной ситуации в стране. Весной 1917 года в Казани произошел бунт в сумасшедшем доме. Недовольные начальством, докторами и заведующим хозяйственной частью, служители произвели революцию.

- Застрельщиками этой революции были больные?

- Нет, ими стали работники, обслуживавшие отделение буйнопомешанных. К тому времени там содержалось еще и большое количество преступников. Началось все с требований улучшить питание. А когда врач, одновременно заведовавший хозчастью, посетил их, служители выпустили на него самых невменяемых, и они его сильно избили.

После этого служители отменили всех докторов и выбрали из своей среды новых. Совершенно дикая история. Они послали телеграфное сообщение в Петербург, и там одна газета, по-моему, «Новое время», написала, будто три тысячи сумасшедших идут на город, и Казань в панике.

Конечно, это был вздор, никуда они не шли, но властям после таких известий надо было что-то делать. Комиссар Временного правительства, председатель Совета безопасности Плотников спрашивал меня: мол, не войска же посылать усмирять сумасшедших? Я ответил, что никаких войск не надо, я сам поеду. «Но вы кого-то возьмете с собой?» - «Нет, это только испортит дело. Я поезду один, мне только нужен экипаж и кучер. Самое здесь главное - не вызывать нового возбуждения». Подъехал на экипаже, вылез. Кучера оставил за пределами, вошел, попросил мне указать, как пройти в отделение буйнопомешанных. Входит человек, без сопровождения солдат или полиции, как там ожидали - это сразу произвело большое впечатление. Глава восстания, по фамилии Павлов, меня встретил вполне вежливо. Я сказал, что ничем им угрожать не буду, хочу мирно поговорить.

Я ему сказал: «Вы не поняли положения. Сейчас действительно проводятся выборы. Но не такие, когда в каждом учреждении, на каждом предприятии вы сами выбираете начальство. Выбирают депутатов в Совет рабочих депутатов, где принимаются нужные решения с вашим участием. Вам надо восстановить порядок и вместо того, чтобы самим выбирать докторов, вы должны выбрать представителей в Совет рабочих депутатов, где вы свои пожелания изложите, и будут приняты меры».

Ему это все очень понравилось. Бунт кончился. Но без Совета ничего нельзя было сделать.