Русская Америка. Сухой закон

Сердце колотилось в груди. Если бы я мог, то разорвал бы Барнса голыми руками. Ярость буквально застилала глаза красной пеленой. Мы сейчас стоим на обочине. Под прикрытием длинного «Шеви». Ночь. Свидетелей нет. Нас тут грохнут, машину спалят и всё. Или вообще заберут себе, а трупы сбросят в озеро. Если этот урод творит подобное, то чувствует безнаказанность. А его напарник на побегушках молча всё это наблюдает. Значит, видит уже не в первый раз. Ошибался я насчёт молодого. Тоже гнилой.

Я твёрдо проговорил:

— Отпусти нас, и мы договоримся.

— Я не договариваться сюда приехал, ублюдок ты тупой. Бабки на капот и валите, пока я не перетряхнул всю машину. И больше не появляйтесь здесь, считайте это предупреждением.

Значит, ехали они по нашу душу вполне себе осознанно. Да это и без лишних пояснений было ясно.

Вдалеке показался свет фар автомобиля.

— Сержант! Мне кажется или…

— Что такое, Торнстон, я сказал тебе делать всё как догова…

— По-моему, это «наши», — облизнул губы от волнения молодой, всё равно держа нас на мушке.

Барнс ненавидящим взором посмотрел на меня ещё раз, а затем прищурился в сторону подъезжающего авто. Револьвер изо рта Мишки он вытащил. Я увидел, что Рощупкина явно мутит.

Авто остановилось на обочине рядом с грузовиком. Дверцы неспешно хлопнули, выпуская двух полицейский. Один из них, в высокой фуражке с бляхой, сияющей до блеска в отсветах фар, крупного телосложения, с сединой в волосах, подошёл к нам:

— Что тут происходит, сержант?

— Шеф, поймали бутлегеров, — с готовностью отрапортовал Барнс, — При задержании этот оказал сопротивление, — он указал дубинкой на стонущего в грязи Гарри, — А у этого был при себе ствол, — а это уже про меня.

— Это неправда, сэр! — тут же возразил я.

— У него нет документов, шериф Тагерт! — с готовностью затараторил младший коп, тыча в Гарри.

— Молчать, Торнстон. Я не давал Вам слова.

Шериф округа говорил тихо и спокойно, но оба наших истязателя замолчали мгновенно. Будто пластинку из них вытащили. В голосе местного главы полиции чувствовалась сила и превосходство. Он медленно обвёл нашу троицу глазами и задал новый вопрос:

— Разрешение на оружие есть?

— Да, — я с готовностью кивнул, изображая самого что ни на есть законопослушного гражданина, — Шериф, тут какое-то недоразумение. Мы везли сок. Нас с кем-то спутали. Он, — я указал на Гарри, — подрабатывает у нас и восстанавливает свои утерянные документы. Это законопослушный гражданин, который воевал в Европе и проливал кровь за страну.

Шериф прищурился и с удивлением осмотрел лежащего в грязи нищего. Затем протянул руку:

— Разрешение на оружие.

Торнстон услужливо подал бумаги, а шериф, бегло просматривая их, обратился уже к Гарри.

— Документов нет, говоришь?

— Нет, — медленно покачал головой ветеран.

— Где воевал?

— Кампания на Марне… Был под Сен-Миелем… Потом комиссовали… — с трудом проговорил Гарри, начиная медленно выгребаться из грязи и поднимаясь на четвереньки.

— Кто был заместителем начальника по тылу под Сен-Миелем?

— Крейгсон…

— В какой госпиталь попал?

— Третий восточный в Мэзё.

— Хм… главврача помнишь?

— Вудс, храни его Господь, благодаря ему я и жив!

Мне показалось, или шериф слегка кивнул и его выражение лица на долю секунды смягчилось. Властным жестом шеф полиции протянул руку к Торнстону:

— Где их остальные документы? Живо сюда. А Вы, сэр, встаньте… — это он Гарри.

Младший коп пулей метнулся к капоту нашего грузовичка и принёс всё необходимое. Барнс тоже нехотя вытащил из нагрудного кармана документы Рощупкина, за что был награждён подозрительным взглядом шерифа. Тот начал изучать бумагу ветерана и снова обратился ко мне:

— Что везёте и куда?

— Виноградный сок. В Вашингтон, — с готовностью ответил я.

— Виноградный сок… хах… — лишь усмехнулся шериф Тагерт и кивнул своему молчаливому спутнику:

— Джон, проверь грузовик.

— Есть, сэр.

Спутник местного начальника полиции заслуживал особого внимания. Если бы мне дали выбор — против кого выступать — я бы выбрал Барнса, а не этого молчаливого громилу. Абсолютно отсутствующее выражение лица и холодный взгляд. Ноль лишних слов. И ощущение опасности от человека.

— Вы проверяли груз, Барнс? — спокойно проговорил Тагерт, попутно шелестя нашими документами.

— Сэр, мы получили наводку… — неуверенно заговорил наш истязатель.

— От кого, Барнс? — глаза шерифа поднялись и пригвоздили помощника.

— Сэр, я… — запнулся Барнс.

— Шеф, здесь виноградный сок с фермы Глена Уолберга! — раздался голос помощника шерифа, который уже откинул наш тент и залез внутрь.

— Глен Уолберг, значит, — кивнул сам себе шериф, — Понятно.

Знать бы и нам — что означает это «понятно». Мужик явно что-то задумал.

— Открой бочку, Джон.

Жаба внутри меня шевельнулась, но тут же затихла. Не до этого сейчас. Тут бы выпутаться.

Джон спрыгнул снова на дорогу. Обошёл кузов «Шеви» и забрался на подножку кабины, затем взгромоздился почти на крышу и завозился с бочками, которые стояли в самом конце. Подлез куда-то. Послышался звук, будто в «забиве» дубовой тары зачищают ножом край. Он что, тесак с собой носит? Потом глухой удар. Пауза.