Русалочья ночь

поняла в тот миг Ариша.

Закричала. Та ей: – Тише.

Не пугайся. Рана я.

И подруга я твоя.

Твой веночек, ведь узнала?

Говори, что загадала.

– Не гадала ни о чем.

Счастьем наш наполнен дом.

Отпусти, не обижай!

А веночек забирай.

– Не обижу! Ты не бойся,

не страшись и успокойся.

Помню, раньше ты была

так красива и цвела

ярче розы и пиона.

Каждый парень был влюбленный

в ту красу. А что теперь?

Ты откройся, мне поверь.

Что с тобой, бедняжка стало?

Все ты счастье растеряла.

Я вернуть его могу.

Это правда, я не лгу!

Взгляд русалки не мигает,

прямо в сердце проникает.

– Пусть свое я потеряла,

но сестра счастливой стала.

Тут русалка рассмеялась:

– Да, Алена не терялась!

Ну а ты, скажи, чем хуже?

По душе найдешь ты мужа!

Красоту ты обретешь!

Мое имя назовешь?

И Арина тут смутилась.

Сердце бешено забилось.

Что ей делать, уж не знала.

Вдруг русалка искушала?

– Ты ведь дева водяная.

Обмануть ты можешь, знаю.

– Я! Да что ты! Никогда!

Утечет твоя беда

вместе с этим вот дождем.

Ты не думай ни о чем.

А сама стоит так близко.

И над ней нависла низко.

– Без обмана я скажу,

что взамен я попрошу.

– Что же это? – Так, пустяк.

Не могу достать никак

я кулон, что есть у Гриши.

Помоги мне в том, Ариша.

Мне вещица та по нраву.

– Взять чужое не по праву!

Вот какая ты плутовка.

Не краду! Я не воровка!

– Так ведь мелочь, ерунда!

Принесешь его когда,

в тот же миг краса вернется, -

рот русалочий смеется.

А глаза – два темных блюдца

не моргнут, не улыбнутся.

И Ариша в них смотрела.

И так сильно захотела

стать красавицей опять.

– Не могу я воровать, -

очень робко возразила.

А сама уже грустила

о красе своей былой.

Любоваться вновь собой

помечтать она посмела.

А русалка все ей пела:

– Не заметит он пропажи.

Он о ней не вспомнит даже.

И домой она пришла.

И задумчива была.

Чудный случай вышел с ней.

И торопится скорей

впечатлением поделиться.

Открывает дверь к сестрице.

На пороге замерла.

Спит Алена не одна.

Возлежит в кровати Гриша.

Возмутилась тут Ариша.

Брак еще не состоялся.

Гриша с ней не обвенчался.

Не порядок то, грешно.

Было в комнате темно.

Оба мирно почивали

и друг друга обнимали.

Сердце девушки забилось.

И вот тут она решилась.

К ним тихонько подошла

и кулон с груди сняла.

Дверь протяжно заскрипела.

На нее в проем глядела

Рана, дева водяная.

Тонкой кистью подзывая,

манит девушку к себе.

– Видно, так уж по судьбе

все должно было случиться, -

нет назад пути, девица

за русалочкой пошла.

– Ты кулон мне принесла?

– Да, – ей руку протянула

и навстречу ей шагнула.

– Молодец, пойдем со мной.

Дрожь от девы водяной

на Аришу вновь напала.

Холод Рана излучала,

сырость, тлен и запах тины.

Но за ней идет Арина.

Вот они остановились,

у колодца очутились.

Рана за руку схватила,

прямо к краю подтащила.

– Брось в колодец тот кулон.

Будет там он погребен.

И глаза ее сверкают.

И Ариша разжимает

кулачок. Кулон упал,

и в колодце он пропал.

И русалка рассмеялась:

– Хорошо ты постаралась!

Говори свое желание!

Заметалось подсознание,

чует, видимо, подвох.

Из груди тяжелый вздох

только вырвался, молчит.

И русалка говорит:

– Тогда я скажу тебе!

Быть красивой по судьбе

ты должна была, Арина.

И болезни той причина

мне известна. Хочешь знать,

красоту посмел кто взять?

То сестра твоя родная!

Взглядом дева водяная

обжигает, словом ранит,

мысли девушки туманит.

– У тебя красу украла!

Оттого красивой стала!

Так Алена загадала,

мое имя называла.

Попроси теперь и ты.

Вижу я твои мечты!

О былой красе грустишь.

Ну так что же ты молчишь?

А Арина вся в смятении.

Слушать это – ей мученье.

Можно верить ли русалке?

Да себя так стало жалко.

– Рана, ты не обмани,

красоту ты мне верни, -

с губ ее слетели звуки.

Ледяные скользки руки

ей на плечи опустились.

– Вот и мы договорились!

Пусть исполнится желание!

В ночь русалочью мечтание

станет явью! Быть тому

по велению моему!

Так сказала и пропала.

А Арина вся дрожала.

Как во сне пришла домой.

Не владела уж собой.

Утром шум за стенкой, крик.

И проснулась в тот же миг.

И на крик тот побежала.

Рядом зеркало стояло.

На пути она запнулась,

снова к зеркалу вернулась.

Крики ей уж не важны,

да и стихли, не слышны.

И Арина в изумлении

смотрит. Что за отражение?

– Это я? Не может быть!

И нет слов, чтоб говорить.

По лицу руками водит,

глаз с себя она не сводит.

Отражение улыбнулось.

Красота ее вернулась.

Ну а что же за стеной?

Что с Аленой, что с сестрой?

Гриша рано пробудился

и невесте удивился.

Не поймет, она ли это.

Нет в ней краски, нет в ней света.

Он ее не узнает,

за плечо ее трясет.

– Кто ты? Где моя Алена? -

взгляд увидел он влюбленный.

– Гриша, что это с тобой?

Или шутишь ты со мной?

Я – Алена! Вот же я!

Я – любовь, судьба твоя.

Пригляделся он, похожа.

Но бледна девичья кожа,

и ресницы непушисты,

взгляд уж больше не лучистый,

губы маком не алеют,

тонкой ниточкой белеют.

– Ты, должно быть, заболела.

Посерела, похудела.

Тут Алена испугалась,

за лицо свое хваталась.

Быстро к зеркалу метнулась,

отражению ужаснулась.

Тут она и закричала,

а потом без чувств упала.

Гриша девушку поднял,

на кровать отнес, обнял.

– Видно, сильно заболела.

Поправимо это дело.

Он к Арине постучался,

через дверь с ней объяснялся:

– Там с Аленой что-то худо.

Я мешать уж вам не буду.

Пригляди ты за сестрой.

И схожу я за водой.

А потом к реке пройдусь,

искупаюсь, освежусь.