Русь против варягов. «Бич Божий»

Ничего нового в этом нет. Такое происходит всегда. Происходит в наше время, происходило и в прошлых столетиях. Мало кто сейчас из живущих в нашей стране россиян отличит с большой долей вероятности литовца от латыша, а латыша от эстонца. Да и не нужно. Всех им мы называем одним словом: прибалты. Это, так сказать, в разговорах, в быту. Их всех мешают в одну кучу и называют одним словом, невзирая на национальность.

Возьмем время чуть раньше, когда слово «варяги» было заменено термином «немцы».

Выдающийся русский писатель Николай Васильевич Гоголь в «Вечерах на хуторе близ Диканьки» писал: «Немцем называют у нас всякого, кто только из чужой земли, хоть будь он француз, или цесарец, или швед – все немец».

То же самое было и при Петре I, когда немцем именовали даже петровского друга, шотландца Гордона. Недосуг было разбираться в его принадлежности. Шотландец он или ирландец, а может, и голландец, но для русских он немец, по определению.

Тем более, как нам рассказывает Татищев, «что как вся Скандинавия, так и Дания на многие меньшие королевства в древние времена разделены были». Так что разбираться в этих нюансах могли в первую очередь сами варяги. Вот для них вопрос не только о нации, но и о клане был принципиален и весом.

Нехватка плодородных земель, стремление к обогащению, неласковая природа родных мест при значительном перенаселении приморских районов Скандинавии – все это неумолимо гнало викингов на поиски новых мест. Туда, где жизнь если и не была легче, но сулила удачу отважным и богатство смелым. «В оном состоянии короли, имея многие между собою несогласия, жестокие войны вели, которые создали ожесточенное северных народов мужество и, справедливо будет сказать, сделавшие их свирепыми» (В.Н. Татищев).

Младшие сыновья королей и конунгов, которым не досталось в наследство ничего, кроме меча, строили корабли, набирали дружину и пускались к соседним берегам добывать себе этим самым мечом славы и богатства. Для таких свирепых воинов, часто не имевших ничего, кроме воинского умения и славы, наиболее почетной считалась гибель в бою. Непривередливые в быту, закаленные суровой походной жизнью воины, с легкостью переносящие неудобства и лишения, стремились завоевать себе место под солнцем. Любившие море и не боявшиеся его северные народы стали настоящей головной болью для более цивилизованных государств. Неприученные бояться за свою шкуру, недоверчивые и кровожадные, коварные и жестокие, викинги чаще одерживали победы, чем терпели поражения. От них не было спасения, не было надежной защиты, поэтому скандинавы в короткий срок снискали себе славу непобедимых. А такие воины нужны всем, особенно тем государям, кто часто воюет с соседями. За смелость и мужество нужно платить, и богатые правители не скупились, покупая верность норманнов.

С IX века византийские императоры стали нанимать в свою армию как «русов (росов)», так и «варягов». Варяжская гвардия была одним из трех крупнейших «варварских» воинских соединений Византии. Отряд варягов-викингов использовали в Византии как элитное подразделение, причем отдельный «варяжский» отряд существовал там вплоть до XIV века. Иоанн Курополат пишет о них так: «Солдаты, которых простой народ варангами называет, до того верностию и делами дослужились, что, в палату будучи приглашены, приняли караул покоев императорских».

Почему императорская гвардия византийского базилевса вдруг стала именоваться в народе таким именем?