Рус

В конце лета в Самватас прибыло хазарское посольство во главе с нашим старым знакомым Иаиром. Видимо, предыдущее задание он провалил, поэтому бедолагу опять погнали к черту на кулички, и все страдания, перенесенные в пути, были написаны на его толстой круглой роже, покрытой многодневной русой щетиной. Приняли его на следующее утро, причем Ингвар и Хелги Стрела сидели на роскошных креслах, привезенных из Константинополя, и на первом была золотая корона с изумрудами, захваченная в женском монастыре на одном из Принцевых островов. На голову дяди она не налезала, а для племянника была великовата, поэтому напялили поверх черной шапочки, чтобы не сползала на уши. Правитель, его регент и все лучшие люди были облачены в трофейные тяжелые одежды, шитые золотом и серебром и украшенные драгоценными камнями, а стражники – в шикарные ромейские доспехи. По лицу посла было заметно, что хазарский каган и его свита одеваются скромнее.

На это раз великий каган Захария подарил своему брату великому конунгу Ингвару дюжину прекрасных жеребцов-трехлеток, которых в будущем будут относить к ахалтекинской породе; шесть соколов; три охотничьих лука с пластинами из слоновой кости, служившими скорее украшением; бронзовый столовый сервиз на двадцать четыре персоны; немного перца, гвоздики и мускатного ореха; двадцать четыре бочки вина, довольно приличного. Вишенкой на торте было радостная новость, что каган готов принять нас в лоно своей веры иудейской. В переводе с дипломатического: охотьтесь, пируйте, но нас не трогайте, а если вы совсем уж тупые лохи, то с радостью сделаем вас своими вассалами, благодаря общей вере.

Само собой, от иудаизма мы отказались сразу и твердо. Не потому, что данная религия не нравилась. Просто не видели смыла делать это. Пока что Яхве никак не продемонстрировал экстраординарные способности, защищая свою паству. И покровительство хазарского кагана ничего нам не давало. Поэтому ограничились подтверждением ранее заключенной договоренности о том, что каждый остается при своем, то есть территории, которые мы захватили в предыдущие годы, теперь наши. Как бы между прочим я добавил к ним и земли на левом берегу Днепра от Хортицы до Самватаса, на которых проживали кутригуры, о чем позже и уведомил патшу Ерми, чтобы не вздумал платить дань хазарам. Еще мы предложили возобновить торговые отношения, причем без пошлин. Иаир заверил, что его правитель будет рад восстановлению торговли между нашими народами, но на счет пошлин распоряжений не имел. Пообещал, что следующее посольство привезет ответ на это предложение. На его небритой морде была написана надежда, что следующим послом к нам будет кто-нибудь другой,

Великий конунг Ингвар отдарил своего брата великого кагана Захарию мехами и тремя серебряными ханукиями – девятисвечными менорами, захваченными в окрестностях Константинополя. На одной был изображен лев Иуды Маккавея – основателя одного из колен израилевых, в честь которого и получил название иудаизм; на второй – Иудит (Юдифь), отдавшаяся вражескому полководцу, а потом убившая спящего, как, видимо, пример ведения войн израильтянами во все времена; на третьей – хамса, защитный амулет в виде опущенной вниз, открытой ладони с пятью пальцами, причем по краям большие, второй вместо мизинца, и звездой Давида на ладони. Ханукии хоть и были не очень дорогими, но очень ценными для иудаистов, что и подтвердила умиленная улыбка Иаира, когда увидел их. В переводе с дипломатического наш подарок гласил: наряжайтесь и молитесь, на большее все равно не способны.

Я забрал половину подаренных жеребцов, чтобы сделать их племенными, заняться разведением боевых лошадей. Местные недомерки, отбитые у кочевников, меня не впечатляли. Великий конунг отдал жеребцов с радостью, потому что я, вспомнив легенду о Вещем Олеге, сообщил ему якобы услышанное от провидца, что погибнет от коня своего. Хелги Стрела поверил, потому что одновременно поведал ему, что тот же тип предсказал мне, что проживу долго, если не вздумаю стать великим конунгом. Поэтому, мол, я и не рвусь к власти, несмотря на то, что после похода на Миклагард стал неприлично популярен у викингов и славян. Хелги Стрела решил, что лучше не иметь такого опасного конкурента, а погибнуть все равно когда-нибудь придется, и от коня – не самый плохой вариант.

81