Рус

Эту строил местечковый Гауди. Такой архитектурной эклектики я не встречал за все свои предыдущие жизни, включая посещение Москва-Сити. Надо было очень постараться, чтобы тщательно перемешать римский, греческий, арабский и готический стили и получившийся винегрет втиснуть в один двухэтажный и сравнительно небольшой – тысячи полторы квадратных метров – дом. Снаружи стены, сложенные из толстых блоков ракушечника, были облицованы испанским коричневым мрамором с густой сетью желтых прожилок и вкраплений, а внутри господские помещения покрыты вперемешку мозаиками и фресками, причем первые были старые и достаточно фривольные, с обнаженными греческими и римскими богами, а вторые – свежие и целомудренные, с библейскими сюжетами. Как мне рассказали херсонские купцы, при нынешнем императоре Михаиле Третьем, точнее, при регентстве его матери, потому что ему при восшествии на престол исполнилось всего два года, было восстановлено иконопочитание. Как догадываюсь, фрески были нанесены на месте мозаик, обсыпавшихся или не прошедших христианскую цензуру. В безлюдных сейчас помещениях стоял зеленоватый полумрак, потому что свет попадал через узкие окна из восьми небольших прямоугольных зеленоватых стекол в свинцовой раме, и была приятная прохлада, из-за которой лоб и лицо у меня покрылись испариной. Я снял шлем, напялив его на курчавую голову стоявшего в нише бюста из белого мрамора. Судя по монументальному крючковатому носу, это был не языческий бог. Скорее всего, богатый константинополец, может быть, хозяин этого дома.

Внутренний дворик, смесь римского и арабского, с фонтаном в виде замысловатого гибрида морской раковины и витого рога антилопы, расположенного не строго по центру, был почти весь затенен. Каким-то чудным образом туда залетал освежающий ветерок, пропахший йодом, поэтому я сел на мраморную скамью, напоминающую римскую клинию, на которой были раскиданы большие плосковатые подушки разного цвета. Желтая подушка под моей задницей оказалась мягкой.

- Слуги! – громко крикнул я и похлопал в ладоши, как было принято звать их в те времена, когда я жил в Константинополе и воевал на стороне Атиллы.

Рядом со мной вдруг материализовался в лучших традициях привидений пухлый тип с такой бледной кожей, что трудно было принять за живого человека. Судя по безволосому лицу, нечисть была евнухом.

- Что прикажешь, господин? – высоким, бабьим голосом молвило оно.

- Приготовьте мне баню, массажиста и ужин, - приказал я.

- Баня готова. Ждали приезд нашего… - евнух запнулся, потом продолжил: - …хозяина дома. Массажиста сейчас пришлю. Ужин будет готов к тому моменту, когда освежишься.

Баня находилась рядом с кухней на первом этаже в том крыле дома, которое справа ограждало двор. Стены, пол, полка для отдыха и прямоугольная ванная или маленький бассейн метра два с половиной длиной и полтора шириной были облицованы снаружи и внутри мрамором сливочного цвета. Никаких мозаик или барельефов. Вода в ванную поступала из кухни по свинцовой трубе, а кран был бронзовый. Не знаю, дружат ли эти два металла, но следов коррозии не заметил ни на одном из них. Банщиком и массажистом был крепкий рослый смуглокожий евнух, скорее всего, сириец.

- Господин желает мыться по-гречески или по-римски? – спросил он.

Я выбрал первый вариант. Греки не знали мыла, использовали вместо него оливковое масло. Тело покрывают тонким слоем, а потом соскребают масло вместе с грязью специальной деревянной или костяной пластинкой. Процедура длится дольше, но, как по мне, результат лучше. Ощущение такое, будто у тебя новая кожа.

Затем я поплескался в горячей воде. Банщик обтер меня большим белым полотняным полотенцем, после чего расстелил второе такое же на теплой мраморной полке, уложил меня заботливо, как немощного старика, после чего превратился в массажиста. Профессией своей владел в совершенстве. У меня сразу поднялось настроение и появились интересные желания.

- Сколько лет хозяйке? – поинтересовался я.

- Уже в годах, – угадав мои намерения, коротко ответил массажист игривым тоном.

- А дочкам сколько лет? – спросил я.

- Они замужем, покинули наш дом, - сообщил он. – Есть молодые и красивые рабыни.

- Позови сперва хозяйку, а потом пусть зайдут рабыни по одной, - мягким голосом разомлевшего человека произнес я.