Руны судьбы (Осенний Лис - 5)

За разговором Ялка как-то не сразу заметила, что они с единорогом сделали круг и снова оказались на поляне. Снег был истоптан во всех направлениях, задубевшие от мороза башмаки Карела по-прежнему сиротливо стояли возле кустов на опушке.

"Нам пора прощаться, - сказал единорог. - Но я дам тебе совет".

- Какой?

"Не верь ему".

Девчонка помолчала, прежде чем ответить.

- В чём именно - не верить? - наконец спросила она.

"Ты сама поймёшь. Потом. Прощай".

Она сморгнула - слезы навернулись на глаза. От холода, а может быть, от боли расставания. А когда она вытерла их и снова стала видеть, серебряного зверя на поляне больше не было. Шли минуты, тихо-тихо начал падать снег, а Ялка всё стояла и смотрела туда, где он только что был, и слезы текли у неё по щекам.

Кто-то дёрнул её снизу за юбку. Она ойкнула, вздрогнула и опустила глаза.

Карел, появившийся как будто ниоткуда и уже успевший напялить свои чудовищные башмаки, смотрел на неё снизу вверх сочувственно и как-то виновато. Он был с ног до головы обсыпан рыжей прошлогодней хвоей и кусочками коры, в волосах его застряла растопыренная зимняя сосновая шишка, вдобавок ко всему он ещё и умудрился где-то исцарапаться и порвать свой плед. Шляпу он держал под мышкой.

- Пойдём домой? - наконец неловко предложил он. - Пойдём, а?

* * *

- Он приходил, - нагнувшись над столом и невозможным образом перекосив глаза на обе стороны, сообщил Бликса. - Я в-в... я в-в...

- Короче, - хмуро оборвал трясущегося от напряжения Бликсу Рутгер. Ты видел его? Да? Тот торопливо закивал.

- К-к... Вот как тебя сейчас.

- Отлично, - Рутгер протянул ему тяжёлый, глухо звякнувший мешочек. Бликса отвёл глаза.

- Н-н... н-н... не надо, - выдавил он. - Мне хватит, если ты его просто убьёшь.

Рутгер прищурился. Кошелька он, однако, обратно не взял.

- За что ты его так не любишь? - спросил он. - Вроде же, помнится, он спас тебе жизнь.

- И... из-зувечил тоже он. Он и его мэ-э-альчишка. Рутгер долго молчал. Бликса успел доцедить свою кружку почти что до дна.

- Странные дела творятся в этом городе, - сказал наконец наёмник. Ох, странные... Мне понадобится арбалет.

- У м-меня нету.

- Выпроси, укради или займи.

Бликса на минуту задумался, потом торопливо закивал:

- Я знаю, г-где достать.

- И арбалетчик.

- M-м... м-может, лучше ты?

Рутгер покачал головой:

- Я не хочу нанимать человека из гильдии. Слишком уж Матиас темнит вокруг всей этой истории. Ты можешь подыскать кого-нибудь со стороны?

- П-п... п-п... попробую.

- Лучше, если это будет кто-то не из местных. У тебя ведь есть дружки в соседних городах? Пошли им весточку, но только быстро.

С этими словами Рутгер встал и вышел из корчмы. Мешочек с деньгами остался лежать на столе. Некоторое время Бликса тупо смотрел на него, потом сгрёб и торопливо сунул за пазуху.

* * *

Постоялый двор в Лиссе, тот, что у ворот юго-восточной башни, был на удивление чистым и просторным - крашеная в жёлтые, зелёные и белые цвета хоромина в два этажа с подворьем, кузницей и лавкой скобяных товаров. Путешественники и торговцы, прибывавшие в город по реке, предпочитали останавливаться именно тут.

Здесь посетитель обнаруживал белёный потолок, покрашенные стены, чистенькие комнаты и весьма недурную кухню. Соломы на полу здесь не держали, опасаясь возгорания, но половицы стыковались без щелей, камины не дымили, а прислуга отличалась некоей особой расторопностью. Впрочем, всему этому находилось вполне реальное объяснение: трактир "У Синей Сойки" оставался пока что самым новым трактиром в городе. Что странно, это был едва ли ни единственный в городе трактир без всякой вывески.

Беда его была в одном: зимой река вставала.

В холодное время года жизнь в южных кварталах Лисса, естественно, замирала тоже. Все приезжие предпочитали останавливаться где-нибудь поближе к центру города, на северной стороне. Зимой посетителей сюда не могли завлечь ни пресловутые камины, ни комнаты, ни кулинарные изыски. Лишь мастеровые и мелкие лавочники из соседних кварталов забегали вечером перекинуться парой слов и подлечить горло горячим грогом. Вот и сейчас в зале, ставшем вдруг гулким и пугающе просторным, было только пятеро посетителей. Выл ветер - к ночи снегопад разгулялся в настоящую метель, которой городские улицы придали разрушительную силу горного потока. Ставни наверху раздражающе хлопали.

Золтан снова оглядел всех четверых сидящих в зале и задумался.