Руна смерти

– Во-первых, не подавать виду и держать себя в руках. Если Крайновски что-то заподозрит, то нас уберут и без командировки в Киль. А во-вторых, надо узнать всё, что можно, про «ужа» и про то, что знает о нем Крайновски.

– Зачем? Что нам это даст?

– Ну хотя бы затем, что это наш долг перед фюрером. А еще затем, чтобы не быть пешками в руках этих стратегов. Вы когда обычно ложитесь спать?

– Спать? Да какой тут сон! Я не сомкнул глаз в ту ночь, не усну и в эту.

– Тогда поехали.

Через двадцать минут Ротманн отпирал дверь квартиры на третьем этаже дома на Розенштрассе.

– Встречайте гостей, Адам, – сказал он, первым входя в комнату Антона. – Знакомьтесь – Амон Веллер, а это Адам. Ему можно полностью доверять. Более того, Адам – лицо, в этом деле не менее заинтересованное, чем мы с вами, – обратился Ротманн уже к Веллеру.

Антон, едва успевший натянуть штаны, – он уже лежал в кровати, чувствуя, что заболевает гриппом, – поздоровался и, пригласив гостей располагаться, пошел ставить чайник.

– Так какие будут соображения, Адам? – спросил Ротманн, когда Антон выслушал их рассказ.

– Хорошо бы прочитать исходные тексты шифровок.

– Вряд ли это возможно, – сказал Веллер, – я во всяком случае не представляю, как это сделать.

– Скажите, Амон, как выглядит то, что дает вам Крайновски? Вы говорили про колонки чисел?

– Да. Колонки двузначных чисел.

– А какое самое большое число? Больше семидесяти? – Веллер на секунду задумался.

– Нет, пожалуй, больше семидесяти есть. Да, точно. А вот больше восьмидесяти не встречались.

– Верно! Я не учел еще цифры от нуля до девяти. Короче, есть предположение, что Крайновски пользуется способом гаммирования. Есть такой метод в криптографии, когда шифруемый текст складывается побуквенно с определенной последовательностью других букв, например с каким-то другим текстом. Этот способ очень прост и достаточно надежен. Вы говорили, что обмен донесениями идет каждый день, поэтому маловероятно, что ваш шеф применяет какой-то более изощренный и трудоемкий прием тайнописи.

– Что значит «складывает один текст с другим»? – спросил Ротманн,

– Это несложно. Каждая буква имеет в алфавите свой порядковый номер. Так? «А» – единица, «Б» – двойка и так далее. Хотя, если перед буквами поставить еще десять цифр и зарезервировать одно число на пробел, то «А» будет не единицей, а, скажем, соответствовать двенадцати. Но это уже частности. Суть же в том, что берутся два текста – тот, который надо зашифровать, и тот, с помощью которого шифруют. Этот второй, кстати, и называют гаммой, или ключевым. В обоих текстах складываются последовательно номера букв. Первая с первой, вторая со второй. Поскольку в немецком алфавите, если отбросить умляуты, всего двадцать семь букв, то, учитывая еще десять цифр и пробел, максимальное число, полученное при таком способе, будет равно семидесяти шести. Оно получится при сложении двух последних букв «Z». Знаки препинания в шифровках, как правило, опускают.

– И что всё это нам дает?

– А то, что, если мы узнаем, какой текст используется в качестве ключевого, мы сможем легко читать все шифровки вашего хитрого оберштурмбаннфюрера.

– Но как мы это узнаем? – Антон вздохнул.

– Обычно в таких случаях пользуются какой-нибудь книжкой, которая есть и у шифровальщика, и у его адресата. Эти две книжки из одного тиража, и у них полностью совпадают все знаки и их размещение на страницах. Договариваются, по какой странице работают, и все дела. Впрочем, номер страницы может меняться по заранее оговоренному алгоритму. Например, выбираться по текущему числу месяца. Книги есть у каждого человека, и их наличие не вызывает подозрений. Есть ли в кабинете вашего шефа книжки?

– А ведь вы можете оказаться правы. Чертовски правы! – воскликнул Ротманн. – Недавно я заметил на столе Крайновски небольшую книгу в сиреневом переплете. Это избранные речи Геббельса, кажется, сорокового или сорок первого года издания. Раньше, при Цибелиусе, она валялась в его шкафу на нижней полке. Я еще подумал тогда – для чего Крайновски вдруг понадобились речи Геббельса?

– Да, я тоже видел эту книгу, – подтвердил Веллер. – Он прячет ее в стол.

Антон, не удержавшись, потер руки.

– Конечно, это еще не факт, но, похоже, мы на верном пути, господа. Осталось узнать, по какой странице он шифрует. Вы можете, господин Веллер, добраться до этих речей, хотя бы на несколько минут?

– Можно попробовать. Крайновски часто уезжает, и иногда разделяющая наши комнаты дверь остается незапертой. Но он наверняка запирает ящики стола.

– И всё-таки надо попытаться. Может, отвлечь его каким-то срочным делом? – Антон посмотрел на Ротманна. – Выманить из кабинета?

Тот неопределенно пожал плечами.

– Ну хорошо, а как узнать номер страницы?

– Если он пользуется одной и той же, что очень вероятно, то книга сама раскроется на этом месте. Во всяком случае, эти страницы будут заметны. Примяты, например.

– Ну понятно, понятно. Как только его отвлечь в нужный момент? Веллер, вы можете дать знать, когда он сядет за расшифровку?