Руна Гибели

Так что, скажем, попытка вернуться в родную Пермь и устроиться на какую-нибудь обычную работу (пусть даже официанткой в кафе) вполне могла обернуться своеобразной игрой в русскую рулетку. Хотя нельзя было однозначно считать, что Орден объявил на нее охоту, но и уверенность в обратном тоже отсутствовала.

Мысль о том, что, сбежав от Игоря, она совершила, быть может, самую большую ошибку в своей жизни, за время долгого пути домой приходила в голову Хохловой не меньше десяти раз, и не было ни малейшего сомнения, что визиты эти будут продолжаться. То смятение духа, которое Алиса испытала после возвращения памяти, вполне можно было пережить, особенно если б рядом с ней находился тот, кто ее любит и кого, несмотря ни на что, пожалуй, любит она. Что за волна паники и ужаса заставила ее тогда принять это весьма сомнительное решение? Хотя, какая теперь разница — ведь тем бегством Хохлова весьма эффектно сожгла за собой мосты, и дороги назад теперь нет. Ни Игорь, ни Моргана ее не примут. Вполне вероятно, что не примет ее и Орден, реши она туда вернуться. Таким образом, Алиса одним махом сделала себя изгоем для всех, кто когда-либо был значим для нее в этой жизни.

И что теперь делать? Попытаться что-то построить с нуля? Но где и, главное, как? Оставаться ли в Москве, пытаться вернуться в Пермь или вообще уехать из страны? Алиса не без оснований подозревала, что если в Ордене всерьез захотят ее крови, от него и в Антарктиде не спрячешься. А новую жизнь, как ни крути, проще начинать на родине, особенно на малой родине, там, где она все знает, где у нее контакты, жилье… Все так, но если она действительно решила, что в дальнейшем ей с бывшими коллегами не по пути, то Пермь — наихудшее место, которое только можно придумать. Хотя бы потому, что квартира ее наверняка под наблюдением. Однако жить где-то надо и что-то есть тоже. Не может же она, в самом деле, всю жизнь отводить людям глаза, внушая им, что они получают от нее деньги, в то время как на самом деле… Нет, для нее подобное неприемлемо.

А может, в самом деле, вернуться в Орден? Там, по крайней мере, она будет делать то, что хорошо умеет, вновь ощутит себя нужной и полезной, да и проблемы с деньгами и документами разом решатся… А если, паче чаяния, ее захотят направить против Игоря, Алиса попросит отвод по причине, скажем, личной пристрастности к объекту. В конце концов, в Ордене прекрасно знают, как Э-маги могут охмурять женщин, и как те потом млеют от одного только их взгляда. Разве не об этом ей рассказывал Шестаков? Нет, отмазаться от дела Игоря она как-нибудь сумеет.

Вот только все эти планы запросто могут накрыться медным тазом, если совет магистров Ордена поставил на ней клеймо изменницы, и теперь стоит Хохловой появиться в поле зрения любого адепта, как она мигом станет дичью… А может, и черт с ним?! Чем вечно жить в бегах, не лучше ли сразу со всем покончить? Точно — так она и сделает. Ближайшим же рейсом отправится в Пермь, где и явится пред светлые очи того командора, что курировал ее последнее время. Главное, что она придет сама, а повинную голову, как говорится, и меч не сечет. Правда, Хохлова и не чувствовала за собой особой вины, но если припрет, можно и покаяться, пусть даже в несуществующих грехах. Лишь бы жизнь снова вошла в нормальную, стабильную колею, где ясно, кто — друг, кто — враг и что делать.

Теперь, когда решение было принято, Алисе резко полегчало. Хорошо еще, что она не успела из Шереметьево уехать. Билет до Перми она «купила» достаточно быстро, однако до рейса оставалось еще несколько часов, которые требовалось как-то убить. От Шереметьево до Москвы около 13 километров, которые можно было бы проехать на такси и погулять по Москве. Однако против этого было два сильных аргумента. Во-первых, Алиса считала, что лимит бесплатных ездок уже давно исчерпала, и отягощать свою совесть новыми не имела никакого желания. А во-вторых, Москва, словно гигантский магнит, притягивала к себе огромное количество владеющих Силой. Тут было полным-полно смотрящих, адептов Ордена, анхоров из касты стражей и даже, кажется, имелся один властитель. До тех пор, пока Хохлова не встретится со своим пермским командором и не получит (что еще не факт) отпущение грехов, встречаться с кем бы то ни было из них ей не с руки.

Так что лучше уж полдня поскучать в аэропорту — так-то оно надежнее будет. Вот только торчать в здании ее не могло заставить ничто. Выйдя из терминала D, она принялась неспешно прогуливаться, благо погода к тому располагала. Не холодно (всего минус пять), и легкий снежок. Не такой, чтобы сделаться препятствием для полетов, но вполне достаточный, чтобы создать поистине волшебную предновогоднюю атмосферу.