Руна Гибели

Уничтожать его победители не стали: это привело бы к коллапсу сотворенного им мира. Оставалось развоплощение и заточение на манер Тринадцатого. Только хранить кокон с его душой требовалось здесь, в его Метрополии под присмотром кого-то из собратьев. Кого и каким образом сейчас решалось, но ни Моргану, ни Брегена к обсуждению данного вопроса не привлекали. Да они, в общем-то, не особенно и стремились.

Особенно Моргана. Мысли юной криганки вообще витали далеко отсюда — на острове Темницы, рядом с отцом. Она бы рада была оказаться там и физически, однако перемещения ее по-прежнему блокировались Симором. Пребывая по этому поводу в состоянии подавленности и тревоги, юная криганка оставила Демиургов решать свои глобальные проблемы и вышла на что-то вроде открытой террасы теперь уже бывшей резиденции Криила. Невидящим взглядом она уставилась вдаль, не обращая на весьма живописный пейзаж Метрополии ни малейшего внимания. Асур неслышно подошел и встал рядом. Присутствие его, однако, было Морганой замечено.

— Почему он не отпускает меня, Бреген? — с тоской вопросила она. — Зачем я нужна твоему Симору?

— Неужели сама не понимаешь? Твой отец — уникум. Мало что Э-маг невероятной Силы, так еще и обладатель иных способностей, совсем несвойственных носителям этого дара. Но сейчас он может погибнуть, а потому нам никак нельзя терять еще и тебя.

— Это я уже слышала, — раздраженно отозвалась Моргана. — Хотелось бы еще знать, почему?

— Да потому что если твой отец — феномен, то ты — феномен вдвойне. Твоя мать сама, наверное, толком не поняла, какое уникальное создание породила.

— Я не создание, а криг! — сварливо поправила Моргана.

— В том-то и дело, что нет. Ты — полукровка, что до недавнего времени считалось абсолютно невозможным. Но и этого мало. В тебе самый невероятный сплав свойств и умений Первых и Вторых, и это делает тебя сверхценной, особенно в свете угрозы новой Войны Тринадцати. То есть, теперь уже двенадцати, за вычетом Криила. Если твой отец потерпит неудачу (хотя все мы надеемся на обратное), ты окажешься едва ли не главной надеждой сферы Миров в этой войне. Тринадцатый прежних ошибок повторять не будет.

— Но я же слабее отца в Э-магии! Что я смогу против Разрушителя?

— Слабее, — подтвердил Бреген. — Но только пока твой отец жив.

— Что ты сказал?! — взвилась Моргана.

— Не надо на меня накидываться, — спокойно отреагировал асур. — Я говорю тебе правду, как она есть. Дело в том, что на Э-магов распространяется закон сохранения Силы. Если твой отец погибнет, скорее всего последует посмертная волна. Но в ней не будет выплеснута вся Сила, которой он обладает. Большая часть перейдет к тебе. И вот тогда в этой Вселенной не будет более могущественного создания…

— Прекрати, слышишь?! Я не хочу больше ничего слышать о смерти моего отца! Он выживет и раздавит эту гадину!

— Конечно, нужно надеяться на лучшее, но готовиться…

— Без тебя знаю! — сквозь зубы процедила юная криганка. — Но если ты скажешь еще хоть слово о смерти отца, я тебе так врежу!

Угрозы взбешенного Э-мага третьего уровня следовало воспринимать крайне серьезно, так что Бреген замолчал.

— Дорого бы я дала, чтобы быть сейчас рядом с отцом и иметь возможность хоть как-то ему помочь! — проговорила Моргана.

Это были лишь мысли вслух, и ответа она не ждала, однако он прозвучал:

— Первое невозможно, и ты это знаешь, но вот насчет второго есть варианты.

Моргана, как ужаленная развернулась к асуру.

— И ты до сих пор молчал?! Колись немедленно!

— Только это очень нелегко, достаточно болезненно для тебя и, к сожалению, совершенно без гарантий, что получится: там все-таки Темница — место, где умирает магия…

— Мне все равно. Если есть хоть один шанс из тысячи…

— Есть. Для тебя даже больше чем один.

— Тогда рассказывай!

— Значит, называется этот способ «кровный канал» и действует только между ближайшими родственниками, то есть, ваш случай.

— Короче, Склифосовский!

— Не понял?

— Излагай, говорю, быстрее!

— Слушай меня очень внимательно…

* * * *

Остров Темницы.

Алиса приходила в себя медленно и тяжело. Голова раскалывалась от боли, руки были стянуты за спиной, и запястья туго перемотаны скотчем. То же было проделано и с ногами на уровне щиколоток.

— Зашибись из меня рейнджер! — пробормотала себе под нос Хохлова. — Так глупо попалась! Это ж сколько я провалялась? О, Создатель, надеюсь, еще не поздно!

Магия, конечно, развращает, так как позволяет не заморачиваться обычными жизненными умениями — ведь все то, что люди постигают путем длительных тренировок, маг может сделать с помощью простейшего заклятия. Но Хохлова в свое время жила с обычным мужчиной и жизнь пыталась вести нормальную, а потому особые таланты свои вынуждена была скрывать. Отсюда различные «непрофильные» занятия и уроки у мастеров по выживанию в экстремальных условиях, которые у ее соучеников тогда вызывали лишь недоуменные улыбки. Интересно, как бы они поулыбались, оказавшись связанными в лесу на острове, на котором не действует магия?