Рукопись, которой не было

Дорогая Женя!

Сегодня мой последний день в Берлине, поэтому пишу на скорую руку. В последние дни я много думал о возможности нашей совместной жизни в Цюрихе, но пришел к печальному выводу. Прежде всего, на мою зарплату нам не прожить. Я получаю всего 400 швейцарских франков в месяц (150 руб.). Этого достаточно для одного человека, но совершенно недостаточно для двоих. Конечно, возможно, и ты бы смогла найти работу – ведь ты же не собираешься сидеть праздной целыми днями, – но найти научную работу в Европе несравненно сложнее, чем в России. Вероятность того, что ты найдешь такую работу именно в Цюрихе, стремится к нулю. Кроме того, ты не разбираешься в западной жизни. Ну и самое плохое – у меня нет даже надежды улучшить мое положение. Даже если предложение от Франца Симона материализуется, что сомнительно, он не сможет мне платить больше, чем я получаю сейчас. Сейчас я в самом начале научной жизни, и, когда моя карьера пойдет вверх, если пойдет, никто не знает.

Говорю тебе все это, моя дорогая, не для того, чтобы огорчить тебя. Просто чтобы ты не возлагала особых надежд на возможность брака.

Я никуда не хожу, провожу вечера с семьей или друзьями. Когда гляжу на брата и его жену Нину, меня берут сомнения. Сейчас они очень счастливы друг с другом, но у нее слишком много свободного времени (у них в доме служанка), а она очень умна. Домашней работы для нее почти не остается. Мой брат целыми днями на работе, а когда наконец добирается до дома, чувствует себя очень усталым. Ей просто необходимо найти какое-нибудь занятие. Но она никак не может решиться. Чем все это кончится?

Помнишь тот вечер на «Грузии», когда я сказал тебе, что в Цюрихе есть одна девушка… Сейчас она больше меня не занимает, но тем не менее она существует. Мне нужно будет поговорить с ней, как только я вернусь в Цюрих. Она очень хорошая девушка, намного моложе меня, скрипачка, причем хорошая скрипачка и к тому же весьма образованна. Она не может сделать и шага, не спросив разрешения родителей. Наши отношения были в начальной стадии. У нас не было никаких планов на будущее. Сейчас, после возвращения из Ленинграда, я написал ей теплое письмо, намекнув, что в России у меня произошли изменения. Она умная девушка и поймет. Возможно, наши с ней отношения останутся дружескими. Но она очень «европейская» женщина, поэтому не исключено, что больше не захочет видеть меня. Что ж, будет жалко, но не более того. Посмотрим.

Прочти последние строчки в статье Гамова в Nature от 13 сентября.

Твой Руди.