Рука дающего не оскудеет. О добродетели милосердия

– Подойдите ко мне, – сказал умирающий Аким детям и внучатам. Те подошли. – Вот вам, детушки, – начал он прерывающимся голосом, – мое последнее родительское завещание: не отбивайтесь от храма Божиего… Говейте каждый год непременно… Чаще размышляйте о своих грехах… Был я зверь безжалостный, хуже бессловесного скота… Продал всю совесть, не знал сострадания к людям, но, благодарение Господу, Он вразумил меня в храме, и… стал я из зверя человеком.

Вечером того же дня все село узнало, что Акима Петрова не стало, отошел он ко Господу в радостный, пасхальный день. В каждой избе немало было разговору про покойного; помнил его народ великим грешником, знал потом и за добрейшего христианина.

– Чудное дело, – говорил один старичок в кругу собравшихся посидеть на завалинке около одной хаты, – каким покойник был прежде и каким сделался потом. «Утром встал зверем плотоядным, а вечером лег человеком жалостливым», – вот как сам про себя говаривал покойник, Царство ему Небесное… А все почему? А потому, что внял молитве церковной, поговеть вздумал, вот и вразумил его, грешного, Батюшка, Царь Небесный, Милостивец-то наш.

Протоиерей Григорий Дьяченко.

Праздничный отдых

Страннолюбия не забывайте, ибо через него некоторые, не зная, оказали гостеприимство ангелам Евр. 13, 2

Высокое свойство христианской любви составляет странноприимство. Только лжемудрие и самолюбие фарисейские предлагали себе и другим вопрос: кто есть ближний мой? (ср.: Лк. 10, 29). А любовь христианская не знает различия между присным и чужим, между рабом и свободным. Она, подобно Отцу Небесному, расточает милости свои над злыми и добрыми (Мф. 5, 45) и ходит на распутия, выжидает, подобно Аврааму, утомленных странников, вводит и упокоивает их, подобно Лоту, устрояет, как Сонамитянка, горницу и одр, трапезу, престол и свещник (см.: 4 Цар. 4, 10) для мимоходящих странных и возвышается до той степени самоотвержения, что, несмотря иногда на высокий сан и мирские отличия, сама умывает ноги и сама служит им.

Она знает, что все мы – странники и пришельцы в этом мире и что все также, рано или поздно, должны быть странниками и пришельцами в другом мире, с тем только различием, что здесь мы не можем и не должны созидать себе постоянного града (Евр. 13, 14), а там непременно должны уготовлять себе вечные обители (Лк. 16, 9). Как и чем уготовлять? Приобретайте себе — говорит Спаситель, – друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители (Лк. 16, 9), то есть употребляйте вверенные вам земные блага на вспоможение нуждающимся братиям вашим, чтобы, так сказать, руками их вы могли устроить себе блаженство в будущей жизни.

Итак, если пред вратами дома твоего явится бедный странник, не загради ему входа к себе, но приими и упокой его во имя Спасителя, ибо верен Тот, Который сказал: кто принимает пророка, во имя пророка, получит награду пророка; и кто принимает праведника, во имя праведника, получит награду праведника. И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей (Мф. 10, 41–42). Если этот, по-видимому ничтожный, знак странноприимства высоко ценится пред очами Божиими, то какая мзда не готова у любвеобильного Спасителя человеков для тех, которые жертвуют во имя Его имение свое для принятия и упокоения странных? Милость, оказанную нами странным, Он вменяет Себе так, точно как будто бы она действительно была оказана Ему Самому: алкал Я и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня, – скажет Он некогда на Страшном судилище Своем (Мф. 25, 35). Для Себя Он не требует благ наших, ибо Ему принадлежит вселенная и исполнение ея (Пс. 49, 12), но требует их для меньших братий Своих, нуждающихся ближних наших, особенно тех, которых нужда, обстоятельства или злоба людская, иногда же благочестивое влечение сердца, делают изгнанниками из родной земли и пришельцами в земле чужой, – следовательно, не имеющими где приклонить главу и часто страдающими от лишений и болезней.