Руина, Мазепа, Мазепинцы

жаловались, что их подчиненные самовольно бегут со службы; крепости были в упадке; народ страдал от поборов и корыстолюбия

властей; воеводы и дьяки, посылаемые управлять городами и

областями, заботились только о собственной наживе; механизм

управления расшатался; сам верховный владыка государства угряз в ме-

91

лочной набожности, мало знакомился с текущими действительными

нуждами народа, успокоивая совесть свою тем, что соблюдал

церковный устав, тешился церковным богослужением и раздавал

милостыню нищим из казны, собранной с обнищавшего народа.

Человек добрый, искренно желавший добра всем; он поддавался

влиянию тех, которые были к нему близки, пользовались его

доверием и добротою и нередко обманывали его. Делопроизводство было

в руках лукавых дьяков, гонявшихся за своими мелочными

выгодами; везде господствовали лицемерие и тупоумие. Не было у

Московского Государства ни союзников, ни доброжелателей. У Польши, напротив, была тогда союзницею татарская сила, страшная своим

опустошительным способом ведения войны. Уже не могло быть

более речи об удержании того положения, какое приняла было Россия

в половине XVII века, при Богдане Хмельницком, когда между

Польшею и Россиею ставился вопрос: кому из них первенствовать

между собою? Теперь не думали более не только об удержании всего

великого княжества Литовского, но даже, и о сохранении за собою

всей Украины, добровольно отдавшейся под власть Москвы. Трудно

было Москве домогаться этого, так как Москва сама своею

бестолковою политикою произвела в Украине смуту, которая разложила

общество на две партии - желавших и нежелавших пребывать в

государственной связи с Москвою. Нежелавшие создали себе идеал

самобытного независимого существования; однако, за недостатком

в народе умственных и нравственных способов к достижению

такого идеала, метались малороссияне то в ту, то в другую сторону, цепляясь за надежду то на поляков, то на татар и турок. Московское

правительство, чувствуя ослабление сил своего государства, уперлось только на том, чтоб удержать хотя небольшую часть из того, что ему добровольно отдалось. Таким образом, Москва не прочь

была оставить за Польшею всю правую сторону Днепра, а для себя

ограничиться приобретением левой, которой значительная часть

принадлежала уже ей давно, и только после Смутного времени при

отце царствовавшего государя была утрачена. Благочестивому царю

Алексею Михайловичу хотелось удержать на правой стороне хотя

Киев с окрестностями на пять или на шесть верст, даже хотя бы

временно, лет на пять, в надежде, что обстоятельства изменятся в

течение этого времени. Польские уполномоченные не соглашались

и на это; и царь решался уже, наконец, пожертвовать Киевом. Но

тут Дорошенко, объявивши себя открытым врагом Польши и

заключивши договор с ханом, навел татар, которые стали опустошать

польские области и, таким образом, из недавних союзников

Польши вдруг стали ее врагами. Этим обстоятельством воспользовался

русский уполномоченный Ордын-Нащокин и выговорил у польских

комиссаров уступку Киева, впрочем, только на два года. Поляки

надеялись, что в течение этого срока они успеют переделать в Ук-~

92

раине все на свой лад, и непостоянная орда снова станет

действовать в их видах. Таким образом, 13-го января 1667 года было

заключено перемирие на 13 лет, до июня 1680 года. Всетаки Москва

должна была приплатиться подарком польским комиссарам; им

дали по десяти тысяч злотых, а главному из них - референдарю Бре-

стовскому - вдвое. Как видно, польские государственные люди уже

в то время склонны были принимать подарки от чужих держав за

ведение дел, хотя бы и против выгод своего собственного отечества1.

По заключении договора с поляками, в силу того же договора, в марте из Москвы отпущен был в Крым гонцом стольник Ефим

1 Выписываем из договора места, относящиеся до Малороссийского

края:

Пункт 3. А которые городы и земли от Коруны польской и великого

княжества Литовского завоеваны суть, и оставают во владении и в

державе его царского величества, се есть Смоленск со всею северскою

землею, с городами и с уездами, которые от того краю, от Витебского и от

Полотского, и от Лифлянд, от Лютинского уездов до Смоленска, то-есть

Дорогобуж, Белая, Невль, Себеж, Красное, також и Велиж, хотя издавна

до воеводства витебского належащий с своими местами и с уездами, а с

другого края, где есть северские городы, около Чернигова все городы и

земли, какими ни есть прозвищами и урочищами названные, оставатись

имеют все в стороне его царского величества; а в-стороне его королевского

величества от Днепра, что под Киевом, и через весь тот край до Путив-

льского рубежа никакого города, и ни места, и ни волости во владении, в нынешние перемирные лета, от нынешнего времени и дня, належати

не будет, не переходя однакож рубежей воеводств полотского, витебского

и мстиславского, також и поветов оршанского, мозырского, речицкого и

браславского, також и лифляндского рубежа, так как в себе те рубежи, и в давном своем очертании до войны имели, и со всеми уездами, деревнями и волостьми с обеих сторон Днепра и Двины рек, и с иными