Рубеж

Мелани боялась есть в столовой, как и многие дети после происшествия. Не помогало даже то, что вся еда проходила дополнительную проверку перед тем, как попасть к школьникам. Но больше никаких происшествий не было. Все обеды были чистыми. Либо тогдашнее массовое отравление действительно было случайностью, либо Тёрнеры — если это конечно были они — испугались. Представив мысли старшего Клайда, Спенсер понял, что тот тяготился только одним: у него не было против них реальных доказательств. Отравление действительно могло быть случайным, как и гибель Эмми. Наверное, он много раз прочитал медицинское заключение, но не нашёл, к чему придраться. Сейчас Спенсер подумал, что если бы это заключение было бы у них в руках, то он обязательно показал его Дубову, и уже Дмитрий смог бы там что-то обнаружить.

Спенсер прочитывал заметки от буквы до буквы в желании что-то в них найти. Он чувствовал, что здесь он найдёт что-то важное, и важное это может быть в любом абзаце, поэтому они продолжали сидеть в тёмной комнате и читать дневник. К тому же здесь они с Генри чувствовали себя гораздо спокойнее. Может быть, потому что комнатка была маленькой, и фонарик мог осветить её полностью, а может быть потому, что по дороге сюда они никого не встретили.

Но как бы Спенсеру не хотелось надеяться, он понимал, что, несмотря на все усилия, Мелани умерла, и возможно, это стало одной из причин, по которым этот дневник дошёл до него. Но один вывод от этого прочтения он уже сделал. Спенсер понял, что главные причины экстренной ситуации надо искать не в навигационной, и даже не на мостике капитана. Они в медпункте или во второстепенном журнале безопасности, который вёл не Клайд, но его подчинённые. Не получалось пока только одного — увязать все эти происшествия с остановкой «Фарадея-21» и пришельцами на борту.

Последняя заметка Мелани была трагична. В ней она писала, что заболела, но не говорит об этом родителям, боясь, что они отправят её в медблок. Она тайком от них измерила температуру тела, которая приближалась к тридцати восьми градусам. Она писала, что до последнего будет это скрывать, что будет бороться и не даст себя в руки этому Тёрнеру. Она откровенно назвала кровожадным маньяком его и всю его семью. Она писала гневно и быстро — почерк её немного сбивался. А может быть, она себя уже плохо чувствовала. Мелани говорила о том, что на месте своего отца без суда и следствия отправила бы всех Тёрнеров в рециклер. Что именно они виновны в смерти Эмми, и что теперь из-за того, что Мелани всё это понимает, она отправится за ней. Единственной положительной мыслью Мелани было то, что она надеялась встретить Эмми там. Как говорили коренные земляне, на небесах, и как говорили жители подобных миссий — там. В некоем мифическом мире, отделённом от реальности рабочей камерой рециклера.

Дальше дневник был пустым. Чистые листы. Но он оказался самым ценным документом, обнаруженным на «Фарадее». Из него Спенсер узнал больше, чем из всех прочих записей, попавших к ним в руки. Он понял, что «Фарадей-21» постигла истинная трагедия. На четырнадцатом тоже было такое, что кто-то не соответствовал тем самым космонавтам, однажды стартовавшим с Земли. Даже сам Спенсер мог сказать, что его дальний предок, был гораздо сильнее, увереннее и напористее его. Но в то же время сам Алекс, хоть и сдавал в этих качествах, всё же оставался здравомыслящим нормальным человеком. Ему было очевидно, что семья Тёрнеров, чрезмерно разросшись за несколько поколений, стала проклятьем «Фарадея-21». Они устраивали отравления и убивали маленьких девочек весьма изощрёнными способами. Так, что даже грамотный офицер безопасности Клайд не мог это раскрыть. Спенсер представлял мысли Клайда, и то, что он скорее всего устроил на корабле после смерти Мелани.

Ему стало жалко старину Клайда, и он был благодарен за то, что медблоком на «Фарадее-14» заведовала семья Дубовых, состоявшая из людей, желавших спасать жизни, а не прерывать их. И если бы на их корабле был, тот же Тёрнер, то и их миссия была бы провалена.

За всю историю «Фарадея-14» насильно в рециклер был направлен лишь один человек. Спенсер всегда считал это трагичным, но на «Фарадее-21» в один момент можно было отправить сразу нескольких, если полностью раскрыть их деяния. Двадцать первый из-за этого лишился бы определённого числа штата, но безгранично выиграл бы в общем здоровье миссии. Страшные предостережения предков, к которым он относился с прохладцей в один миг стали явью, к счастью, не на его корабле. Спенсеру стало во много раз интереснее прочитать дневник капитана. Клайд всё же и занимал значительные позиции в жизни двадцать первого, но окончательное решение всё же было не за ним. Алекс пока ещё даже не знал его имени, но почему-то ему казалось, что раз этот человек не подтолкнул Клайда к серьёзным действиям, он нисколько не соответствовал своим предкам, когда-то начавшим путешествие на «Фарадее-21».