Ртуть

— О, пожалуйста. Ты же меня знаешь. У меня не хватит духу причинить боль тем, кто тебе дорог. Но вот мой отец… — Он замолчал, задумчиво глядя на цепочку в своей руке. — Ему нравится пополнять свою коллекцию. А поскольку он недавно потерял свою самую ценную игрушку, то вполне логично, что он захотел ее заменить. Да ладно, ты наверняка ожидал от него чего-то подобного.

В глазах Фишера кипела ненависть. Но в них была и боль. На этот раз он говорил тихо, обращаясь к Эверлейн. Я слышала его, но едва-едва. — Малкольм укусил тебя? — спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

Я видела, как шевельнулись губы Эверлейн, но я не обладала даром Фишера. Я не умела общаться на расстоянии, и мой человеческий слух был не таким острым, как у него. Она произнесла четыре или пять слов, и крошечный огонек надежды в глазах Фишера погас. Увидев его реакцию, Рен тяжело рухнул на колени — ноги больше не держали его.

— Значит, он ее укусил. Она не умерла! — Я подошла ближе к Фишеру и положила руку ему на плечо. — С ней все будет в порядке? Если в ее венах есть яд, Те Лена может исцелить ее, как исцелила меня.

Рен покачал головой. Он смотрел на Лейн, а она смотрела на него в ответ. Ее плечи тряслись, грудь неровно вздымалась и опускалась. Я сочла за благословение то, что не слышала ее плача за грохотом дождя, обрушившегося на нас. — Она не может вернуться домой, — прошептал Рен прерывающимся голосом. — Она принадлежит ему.

Я переводила взгляд с одного мужчины на другого, и мое сердце колотилось и металось в груди. Что значит — она принадлежит ему?

— Это значит, что она очарована, — сказал Фишер.

На мои глаза навернулись слезы. — Очарована? Что… что это вообще значит?

— Позже, малышка Оша. Я объясню тебе все позже. — Фишер с трудом выговаривал слова, задыхаясь от горя.

Рен заставил себя подняться на ноги. Он крикнул через реку, его руки дрожали. — Что тебе нужно, Таладей? Зачем ты привел ее сюда?

Светловолосый вампир с усмешкой посмотрел на Рена. — Осторожнее, Ренфис. Для тебя я — Повелитель Полуночи. Я не потерплю, чтобы ко мне так фамильярно обращался какой-то низко…

— Он в миллион раз больше мужчина, чем ты, блядь, когда-либо будешь, — прошипел Фишер. — А теперь ответь на гребаный вопрос и скажи нам, почему она здесь!

— Как ты думаешь, почему? — резко ответил Таладей. — Он велел привести ее. Она — приманка. Он хочет подчинить тебя своей воле, поэтому он взял нечто дорогое тебе и сломал. Ты потрясен? — Он не стал дожидаться ответа Фишера. — Теперь ты либо придешь и попытаешься спасти ее, даже если это будет напрасно, либо придешь ради мести. В любом случае он уверен, что ты явишься. Причина его не беспокоит. Только факт, что ты сделаешь это.

Месть? Мне не понравилось, как это прозвучало. Каким образом Эверлейн оказалась в руках Малкольма? У меня было еще много вопросов, но сейчас не время их задавать. Я ждала, как Фишер отреагирует на эти слова, но его подбородок опустился, ртуть в глазах закрутилась так быстро, что образовала сплошное сияющее кольцо вокруг радужки, и он ничего не ответил. Казалось, он ждал. Мгновение спустя я поняла, чего. Задыхаясь, Лоррет скатился вниз по склону и присоединился к нам. Как и все мы, он был покрыт ихором и грязью. На его лице читалась ярость, которая обещала положить конец мирам. Когда он увидел Таладея, стоящего на другом берегу реки и держащего Эверлейн на цепи, словно она была каким-то животным, его лицо потемнело. — Ублюдок!

— Добрый вечер, Лоррет. — Таладей угрожающе ухмыльнулся, глядя на воина.

— Черт. Это… — Его лицо побледнело. — Это Эверлейн?

Фишер застыл на месте, глядя через реку на свою сестру. Ответил Рен. — Да. Это она. Малкольм уже укусил ее.

— Но… — Он дико огляделся по сторонам. — Но это… это…

— Где он? — наконец прорычал Фишер. Его слова прозвучали тихо и были обращены к Таладею. Вампир в ответ рассмеялся и ответил громко, чтобы все слышали.

— Он ждет тебя, друг мой!

— Где?

— Там, где вы заключили последнюю сделку. Честно говоря, я думаю, он надеется на повторение.

— Больше никаких сделок не будет, — огрызнулся Фишер.

— Полагаю, это мы еще увидим, не так ли. — Таладей рассматривал свои ногти. — Твою дорогую Эверлейн укусили двенадцать часов назад. Можешь посчитать сам. Пока мы разговариваем, мой отец едет на север с большей частью своей орды. Если ты его не встретишь, когда он достигнет пункта назначения, он позаботится о том, чтобы она пережила обращение, а затем провела остаток вечности на спине, жестко оттраханная самыми развратными жителями Аммонтрайета одним… за другим. Или ты дашь ему то, что он хочет. Все просто.

— И чего же, черт возьми, он хочет? — потребовал ответа Лоррет.

Фишер вздрогнул, как будто хотел, чтобы воин не задавал этот вопрос. — Он хочет меня, — прошептал он.