Рожденные волшебницами (СИ)

– Спасибо, что накалякал мне рекомендации, но, увы, твой авторитет и умение подделывать чужие подписи мало помогли, когда леди Стоун узнала, что я имела наглость приказывать её жениху.

– А зачем?

– О, это интересная история…

Фиалка указала на свой шатёр, и они перебрались туда. Пока Жасмин рассказывала, Фиалка подкорректировала приток света и воздуха, разложила вокруг столика побольше подушек – впрочем, Лукас, с сомнением посмотрев на разноцветный ворох, предпочёл немного постоять, – и достала из сумки коробочку. Устроилась напротив подруги, рассеянно вертя коробочку в руках.

– Жас, тебе не кажется, что глупо было так проштрафиться из-за какой-то девчонки? – недовольно буркнул Лукас от стенки.

Жасмин обернулась.

– Нет, не кажется.

Фиалка задумчиво глянула на них. Жасмин, единственная подруга самых суровых лет, и Лукас… Вообще-то он не лорд и даже не человек. Отступник, сбежавший с Эос от праведного гнева местных волшебниц, тёмная личность без имени. То, под которым его знали в этом мире, он придумал себе сам. С Жасмин же его связывала многолетняя дружба и большое светлое чувство, упрямо игнорируемое объектом воздыхания, что совсем не мешало Лукасу регулярно ездить с Жасмин на всевозможные задания.

– Мы ещё найдём способ проникнуть в дом, – добавила Жасмин.

Лукас перевел хмурый взгляд на Фиалку.

– Может, послать туда Лили или Алстерию?

Она покачала головой.

– Не выйдет. Они уже появлялись в особняке в качестве гостей… буквально на днях.

– Значит, залезем по старинке: тёмной ночью, через окошко…

– И перебудим весь дом, вскрывая тайник? – прищурилась Жасмин. – На тот случай, если ты вдруг не заметил, особняк отремонтировали. Там уже нет ни ветхих стен, ни гнилых полов. Как ты себе это представляешь – начать посередь ночи ковырять мраморную плитку или новенький паркет?

– Тогда думайте сами, – бросил Лукас и отвернулся к световой сфере на треножнике.

– А что с этой девушкой? – спросила Жасмин. – Она сказала, что вы знаете о её Даре.

– Знаем, – кивнула Фиалка. – Собственно, Лили и Тера оказали ей посильную помощь… был тут на днях один случай, но больше она у нас не появлялась.

– Я так понимаю, к «Грациям» она тоже не обращалась, – вздохнула Жасмин, скрестив руки на лежащей на столе папке. – Ладно, рассказывай, что тут был за случай…

– – –

После обеда стало ясно, что, несмотря на мою «везучесть» – или благодаря ей? – меня не уволят. Дейра и Данаида с полчаса препирались в кабинете леди Стоун, затем к ним присоединился Брет, и уже через десять минут дело решилось в мою пользу. После прошедшего в крайне нервной обстановке обеда – все куски норовили встать у меня поперёк горла, – меня позвала Луиза и передала очередное поручение от упорхнувшей обратно в пансион Даны. Тут-то на меня и снизошло озарение, разбавленное выразительными жестами катессы. Норика и остальные порадовались, а Карла – нет, и по её весьма раздосадованной физиономии я поняла, кто столь оперативно поставил Дейру в известность.

На следующие пять дней наступило затишье.

Как перед бурей…

– – –

– Это твое лучшее платье?

– Ну да. А что?

– Э-э… ничего.

Я повернулась к зеркалу, приложив к себе купленный ещё в Дэнне наряд. Миленький сарафанчик, белый с крупными алыми маками, очень, кстати, приличный: длинный и не сильно декольтированный. Между прочим, на прошлогодних городских гуляньях – не помню, по какому поводу, – я в этом сарафане получила много приятных комплиментов!

– Тебе что-то не нравится, – заметила я.

Норика выглянула из-за моего плеча.

– Не-е, что ты!

Я выразительно вскинула брови.

– Ну ладно, – сдалась катесса и присела возле ниспадающего на ковёр подола. – Он симпатичный, правда. Просто в наше время можно выбирать наряды и покороче. Где-то… ну-у, так. – Норика пальцем провела по ткани, отмечая желаемую длину.

Я проследила за её рукой и поморщилась: получилось между «коротко» и «очень коротко», когда окружающие теряются в догадках, прикрывает ли данная юбка хоть какую-то часть тела или же служит исключительно декоративным элементом.

– По-моему, это слишком, – осторожно заметила я, решив не напоминать катессе о её благочестивой реакции на красное платье Лили.

– В гардеробе госпожи Данаиды я видела короче, – фыркнула Норика.

– Но я ведь не Дана.

– Разве ты не хочешь показать Максу свои… достоинства?

Я представила, как Макс будет взирать на мои голые колени с видом школяра, штудирующего учебники накануне важного экзамена, и содрогнулась. Катесса оценила мою дрожь по-своему и передвинула ладонь на более приемлемый уровень.

– Ладно уж. Так пойдёт?

Я кивнула. Норика выпрямилась.

– Давай своё платье.

– Зачем?

– Я его укорочу. Не волнуйся, к завтрашнему вечеру я как раз успею.

– – –

– Ну почему, пупсик? – жалобно спросила Мерси, широко распахнув свои и без того огромные карие глаза. – Я уже полгода безвылазно сижу в этом склепе.

– Не в склепе, а в подземелье, – угрюмо поправил он.

– Не вижу разницы. Милый, я так устала от этих мерзких стен и вечной сырости. Ну, пожалуйста, давай сходим на танцы!