Рожден быть опасным

– Оплатой являлся я сам. Они намеревались настрогать с меня армию клонов. Тогда кранты Земле и неправоверным вместе взятым.

Чего это я оправдываюсь?..

– Я тебя не виню, – едва слышно возразила Рената.

– Еще бы ты меня винила, – усмехнулся я. – Сама на Гоевина работала, а…

– Я собиралась разорвать контракт и во всем тебе признаться.

– Когда ты это решила? – с недоверием осведомился я.

– После ужина в «Золотой ОрДе».

– Надо же, как мне повезло, – съехидничал я. – И что, тебя отпустили для чистосердечного признания?

– Почти. В один день охрана ослабла, я сумела выпутаться из веревок и…

– Что-то слабо в эту сказку верится.

Рената не обратила внимания на мои слова.

– Веревки старые были. Меня содержали на каком-то заброшенном складе. Сначала было много охранников, даже если бы мне удалось освободиться, без оружия я бы далеко не ушла. Затем охрана исчезла, и я сбежала.

– Очень на ловушку похоже, – задумчиво отозвался я. – А не привела ли ты за собой хвост, подруга?

– Был хвост. Я его почувствовала сразу же. Я думаю, меня выпустили, чтобы на моей спине к тебе и выйти. Потому я с Крысобоем не встретилась. Он настаивал, чтобы мы немедленно к тебе летели.

– Как ты вышла на Крысобоя? – подозрительно спросил я.

– Мы с ним давно знакомы, – загадочно ухмыльнулась Рената. – Я думала, что тебе это известно. У меня есть его секретный сетевой адрес. Я оставила ему сообщение с номером телефона. Он перезвонил.

Подозрительность отступила.

– Хвосты я поотрубала. Их четыре оказалось. Потом вылетела на Луну, а с Луны должна была отправиться на амберском корабле, но на него я опоздала, добиралась на другом и попала на другую планету.

– Какую? – спросил я.

– Сарракш, – отмахнулась Музыкантская. – Но это не важно. На Сарракше я проделала ту же операцию и оттуда прилетела на Амбер.

– Откуда деньги на перелеты?

– Гоевинский гонорар.

– Ты уверена, что больше хвостов не было?

– Никаких хвостов, – твердо ответила Рената. – Я решила тебе сразу во всем признаться, когда вновь увижу. Я относилась к этому как к работе, пока ты не стал мне близок.

Отлично. В конце концов, я не ханжа. Девочка следила за мной, потом влюбилась. Ничего страшного. Осуждать не буду. Главное, разорвала контракт и во всем призналась. Самое важное из того, что я услышал: Гоевин во мне отчего-то заинтересован.

Но раздумывать над этим я не стал, оставил все мысли на будущие лучшие времена. Я привлек к себе Ренату, потянулся к ее губам, а мои руки уже привычно скользили по ее пиджаку, расстегивая пуговицы.

Марк заявился в храм к вечеру.

Рената спала на диване в моем кабинете, а я читал вечернюю молитву для прихожан, которых нынче было негусто.

Крысобой отстоял до конца службы. Когда весь народ высыпал из храма, Марк приблизился ко мне и положил тяжелую руку на плечо:

– Говоришь, тебе к повстанцам нужно?

– Да надо бы, – подтвердил я, гася свечи.

– Есть идея. Пошли. Обсудим.

Мы поднялись ко мне в кабинет. Крысобой, увидев на диванчике Ренату, укрытую пледом, присвистнул и спросил:

– Когда?

– Утром приехала.

– Значит, все-таки сумела уйти от преследования…

Рассказывать ему о работе Музыкантской на Гоевина я не намеревался. От Крысобоя у меня не было секретов, но в новости Ренаты ничего принципиально нового и важного я не усмотрел.

– Ты что-то говорил об идее? – напомнил я Марку.

Но он пропустил напоминание мимо ушей.

– Сегодня поступило сообщение, что капитана Орлова задержали при попытке захвата транспортного средства. Он в городке Перт, на побережье, попытался завладеть флаером и уйти через океан к повстанцам.

– И что? – заинтересовался я.

– Угрохали бедолагу. Насмерть.

Крысобой рухнул в мое кресло, откинулся на спинку и протяжно зевнул.

– Будешь сигару? – предложил я, доставая коробку с «Амберскими Черными», приобретенными два дня назад.

– Не откажусь.

Марк взял сигару, откусил кончик, сплюнул его в пепельницу и прикурил от фетзажигалки. Втянув едкий сигарный дым, он закашлялся и чуть не выронил сигару изо рта.

– Ядрена! – одобрил он.

– Ясен корень! – согласился я.

– Слушай, что это у тебя за дурацкая присказка?..

– Не нравится?

Крысобой поморщился, точно съел запеканку из опарышей и двух тухлых яиц.

– Мне тоже не нравится. Но тема есть тема. Для конспирации. Присказка дело нехитрое, но хорошо запоминается. А я создаю этой присказкой образ человека, сосланного за шалости и поневоле принявшего святой чин… образ капеллана далеко не святого характера.

Я взял себе сигару.

– Так что ты мне мозги не полоскай. Лучше идею свою изложи, – потребовал я, выпуская изо рта клубы белого дыма.

– Теперь я могу ее рассказать, хотя идейка-то родилась у меня в самый первый вечер, когда мы с тобой начирикались, но ее сперва нужно было через верх провести, чтобы начальство одобрило. Теперь все готово. Завтра с утра начнем приводить план в действие. А пока обсудим. Тебе, конечно, эта тема не внове будет.

Я усмехнулся. Уже интересно.

Рената заворочалась, но не проснулась.

– Правда, теперь план придется подкорректировать. С учетом нового персонажа.

Марк покосился на Музыкантскую.

– Я пробил через руководство операцию «Позывной: Русс!»