Розетта

— Долли, по всей видимости, не желает тебе добра. А вы с Джорджем были словно две змеи, готовые укусить в любую минуту… и, тем не менее, за весь вечер вы не сказали друг другу ни слова. Полагаю, вы ненавидите друг друга!

— Мне больше не надо проводить с ними время! Этому пришел конец, всей этой жизни.

— Церковь, по-моему, не зря волнуется, что здесь может случиться революция. Что за жизнь на Беркли-сквер? Мне казалось, что я очутилась в сумасшедшем доме. Как потрясенная жена приходского священника! Что, конечно, — Фанни вздохнула и принялась вынимать из волос цветы, — так и есть. — Вынув все розы и пионы, она добавила: — Но мне понравился месье Монтан. Кажется, ты его интересуешь. Как ты считаешь, он привлекательный? Ты поэтому пригласила его на чай?

Фанни увидела, как снова вспыхнули глаза Розы.

— Я пригласила его на чай, потому что… разве ты не видишь? Я хочу узнать больше о Египте. Джордж говорит, что собирается туда поехать. Почему бы и мне не поехать?

— В Египет?

— Да!

— Зачем?

— Может, чтобы найти ребенка Гарри.

— Роза!

— Фанни, пожалуйста, позволь мне хотя бы произнести это вслух! У меня больше не может быть детей. Я это знаю. А это… стремление… я не хочу, чтобы оно преследовало меня остаток жизни! — И она рассмеялась, словно бы над своими патетическими словами. — Если я смогу найти ребенка, то хотя бы узнаю что-то о ее происхождении, пойму, кто она есть. Ты сказала, что мне стоило поблагодарить Гарри кое за что. Так вот, я полагаю, что смогу отблагодарить его таким образом.

Она говорила почти дерзко.

Всем видом Фанни выражала сомнение в словах Розы. Ее кузина шутит?

— Дорогая Роза, ты знаешь, как сильно я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты самый дорогой для меня человек в этом мире. Но подумай! Как ты начнешь поиски в чужой стране? Ты знаешь закон — у тебя не будет никаких прав на младенца. Если ты каким-то чудом найдешь его, на него будет иметь права Джордж. Роза, послушай, я помогу тебе завести ребенка. В Англии тысячи детей, которые были бы рады, если бы ты заменила им мать.

— Нет, — отрезала Роза.

— Но, Роза… Египет! Мы ничего не знаем об этом месте!

— Пьер знает! И Мэтти считает, что Корнелиус Браун может быть там. Джорджа не обязательно посвящать в это. Наши дороги больше не должны пересечься. Потом, Фанни, Египет всегда был моей заветной мечтой, и ты это знаешь лучше, чем кто-либо другой! — Наконец Фанни нехотя кивнула. Когда-то ей тоже очень нравилась история о старом арабе, поющем под палящими лучами солнца, о ручке маленького мальчика, о кофейных зернах на берегу реки Нил. — По крайней мере, хотя бы послушай, что месье Монтан расскажет мне. Я большего не прошу.

— Хорошо, — медленно ответила Фанни. Внезапно ей отчаянно захотелось увидеть дочь, увидеть ее во плоти, дочь, за которую она отдала бы весь мир. Неожиданно ее охватило острое желание вернуться домой в Уэнтуотер, чтобы увидеть сына. Она знала, что ей очень повезло. Ей стало жаль кузину с ее мечтами. — Дорогая кузина, конечно же, мы послушаем месье Монтана. — Она встала, держа в руках цветы. — Но прежде всего, завтра с утра я должна встретиться с адвокатом отца, а затем, волей-неволей, мы должны собираться в Уэнтуотер. И все же, — она нагнулась, чтобы поцеловать кузину на ночь, — я так рада, что заглянула к тебе.

Она повернулась, чтобы пойти наверх.

— Фанни, — позвала Роза. Фанни обернулась и увидела, что Роза смотрит на нее с любовью в глазах. — Я много думала обо всем, что ты сказала… о твоей жизни с Горацием, о моей с Гарри.

Фанни стояла, держа в руках увядшие цветы, и ждала. Ее рыжие волосы обрамляли лицо, словно гало.

— Я была так сердита и… возможно, я всегда буду немного сердита. Но с тех пор как мы поговорили, я почувствовала, что с моего сердца свалился огромный камень. Мы с Гарри, полагаю, какое-то время были счастливы, я его действительно любила, что бы ни значила любовь! Но я вышвырнула из своего сердца все это и оставила в нем только плохое. — Пионы легко выскользнули из ее волос, в руках остались лишь лепестки. — Чего я не могла понять, когда стала такой несчастной, так это того, что мне следует быть благодарной Гарри несмотря ни на что. Фанни, легко было испытывать по отношению к нему гнев. Только твоя честность заставила меня увидеть, как я была неправа.

Фанни улыбнулась Розе, и та увидела в этой улыбке огромную печаль.

— Я рада. Но я могла бы объяснить тебе это, не рассказывая о своей жизни. Я уже потеряла счет женщинам в Уэнтуотере, которые приходят ко мне и спрашивают, существует ли способ не исполнять их… долг, как они это называют… перед мужьями.

— И что же ты им отвечаешь?

— Что я могу им ответить? Я жена приходского священника. Я советую им, — она усмехнулась, — молиться. Как это делаю я. Но… они все же учат меня кое-чему, эти женщины. Ты никогда не задумывалась, почему у меня только двое детей?

Роза слегка смутилась.

— Пока ты не приехала, я… я думала, что, возможно, вы с Горацием решили это между собой. Но ты сказала…