Роза в хрустале (СИ)

— Спасибо, папуля, — на этот раз она сама порывисто обняла его, начиная заранее тосковать, непривычное в её устах обращение прозвучало взволновано. Маргарита жалела, что так редко говорила родным тёплые слова, была сдержана. А скоро и этого, малого, не будет в её жизни.

Вместе они прошли в просторную кухню, где Фрейя весело рассказывала Вельде о своём приятеле, которого так напугал брат. Вельда успевала поддерживать разговор с дочерью и уговаривать малыша Эди съесть очередную ложку каши. Увидев отца, Эдгард вскинул руки, и радостно крича, вылез из-за стола.

— Папуля, папуля пришёл! — он бросился на шею к Стефану, который с удовольствием раскрыл объятья для сына.

Ответив на ласкающий взгляд жены, маг поцеловал малыша, но лицо сделал строгое, через силу удерживаясь от улыбки.

— Ты опять не слушаешь маму?

— Я слушаю, — решительно помотал тёмной головой Эди. — Я дал слово.

Как часто говорила Вельда — в семье были одни Фолганды — черноволосые, с правильными, немного резкими, чертами лица. Она и младшая дочь оставались единственными яркими огоньками в доме. Став старше, Вельда приобрела спокойную основательность, чего пока не было у Фрейи. Вид мага с младшим сыном на руках вызвал в Вельде прилив острой нежности и счастья. Всё у них сложилось замечательно и правильно. Иного и желать невозможно.

— Дал слово — держи! — кивнул Стефан.

Он сам сел за стол и принялся кормить Эдгарда. Минуту назад тот старался увильнуть от ложки, а при отце послушно раскрывал рот.

— Как обычно, — с улыбкой заметила Вельда. — Пришёл папуля и каша стала вкусной.

В ответ уголки губ мага чуть заметно изогнулись.

— Давай, держи ложку, — он ссадил мальчика с колен, Эди на мгновенье скривил личико, но под строгим взглядом отца, стал есть самостоятельно.

— Ой, — всплеснув руками, Вельда подпрыгнула на месте, живо напомнив Стефану того шустрого Бельчонка, которого он встретил в трактире тётушки Рейны. — Я же не готова!

За всеми хлопотами Вельда и правда забыла сменить домашнее платье. Не удержавшись, ласково коснулась плеча мага и убежала переодеваться. Маргарита смотрела на родных, чувствуя, как продолжает сжиматься сердце от будущей тоски по общему быту, семейным мелочам и шуткам. Сделалось так грустно, словно кто-то собирался отнять у неё важную часть её самой. О свадьбе не говорили, но Маргарите казалось, что скоро всё изменится. До назначенного времени оставалось совсем чуть-чуть, а Ри начинала сомневаться во всём. Зачем ей эти смотрины? Какая же глупая затея.

— У меня самый красивый папуля во всех землях, — Фрейя, не в силах усидеть на месте, кружила по кухне и, в итоге, крепко обняла мага сзади.

— Смотри, Белка, — Фолганд-старший покачал головой, — веди себя прилично. Никаких иллюзий и фокусов, — и сам же рассмеялся.

— Боитесь, что жених сбежит? — глаза Фрейи сверкали таким азартом, что Маргарита решила, а не придумала ли сестрёнка очередной шутки.

— Вот и проверим, каков этот…как его…Эльсвер, — брат неслышно появился и тут же вступил в разговор, тон Ская был немного резковат, а взгляд мрачный.

— Скай, — для вида обиделась Ри, свела тонкие брови, показывая, что шутки брата не всегда к месту.

— Братишка у меня, хоть куда! — огненная Белка задорно подмигнула Скаю. — Красивый, но суровый. С таким лицом ты никогда не женишься.

— Было бы на ком, — в ответ, тот сложил руки на груди и с вызовом задрал подбородок.

Фрейя любила подтрунивать над братом, а Скайгард, в свою очередь, отвечал младшей сестрёнке взаимностью, но они продолжали нежно любить друг друга, оставаясь родными людьми. Просто были слишком разными, отчего возникали небольшие противоречия. Молчаливый, закрытый Скай, казался Фрейе бесчувственным истуканом, которого постоянно хотелось растормошить, заставить искриться так же, как она горела сама. Но в брате не было стихий, только острый и глубокий ум, холодный, как нож хирурга. Скайгард и посвятил себя лекарскому делу, обучаясь в гильдии.

— А ты улыбнись, — не отставала юная рыжая Белка. — И девушки сами прибегут.

— Достаточно того, что в гильдии или на улице они смотрят на меня так, словно я пирожное, которое им непременно хочется скушать, — губы Ская соизволили сложиться в подобие улыбки. — А уж, если узнают, что я Фолганд, то готовы выпрыгнуть из платьев. К счастью, больше таких, кто бежит прочь, помня, что имеют дело с магом. Других я не встречал, — он замолчал с видом человека, который сказал слишком много ненужного и пустого.

Слова сына заставили вспомнить Стефана о собственном прошлом. Никто не хотел иметь дел с магом, бежали от него и отворачивали лица. И дело было не только в предрассудках жителей Фолганда. Сделка с Древом сделала его чуть краше мертвеца, что помогало избегать сложностей в отношениях, потому что отношений попросту не было. Пока не появилась Вельда и не спасла глупого мага. Так кто же спасёт теперь его мальчика?