Ротмистр Гордеев 3 (СИ)

Стоп, проветри башку, Николя… Тут, считай, в двух шагах от этой деревеньки железная дорога, линия телеграфа и прочие «блага» цивилизации. Кто знает, в скольких объятиях до меня побывала эта кафрская прелестница за два шиллинга, и, какие подарки она могла подхватить от них…

К счастью, природа решила все за меня. Кислое буйволинное молоко с непривычки подготовило в моем желудке настоящую революцию.

— Простите. Не сейчас…

Негритянка морщит сплюснутый носик и отстраняется от меня. А я весь в мыслях, как успеть до отхожего места, покидаю хижину.

Ржание Ван Саакса несется мне вслед.

Большую часть ночи я провожу самым целомудренным образом, деля время между сидением над отхожей ямой в позе орла, дремотой на куче сухих кукурузных стеблей и размышлениях о рисках Ван Саакса, у которого нашлась пара шиллингов для удовлетворения своего мужского естества. Вот ведь, буры, относятся к кафрам, хуже, чем к скотине, а баб их пользуют по первое число, не брезгуют.

Буйволинное молоко и желудок меня и спасли.

Я как раз снова орошаю отхожую яму, когда деревня наполняется конским топотом и резкими звуками военных команд на английском. А я тут с голой задницей…

Счастье, что по вбитой еще в училище привычке, захватил с собой карабин с патронташем.

Надо предупредить Михеля, что мы в ловушке.

Пробираюсь задами к хижине. Поздно.

Двое британских кавалеристов выволакивают из хижины Михеля с болтающимися на коленках штанами и ставят его перед командиром отряда, английским майором. Ещё один английский солдат кидает на землю перед майором карабин и патронташ Михеля.

Майор, не сходя с седла, задает Михелю вопросы: кто послал, сколько их, где второй… Что Ван Саакс не один, догадаться не сложно — оба наших коня привязаны бок о бок в краале.

Бур презрительно молчит.

Майор бьет его кулаком в зубы и повторяет вопросы. Розовый от крови из разбитых губ бура плевок летит точно в лицо бритту.

Майор ухмыляется, вытирая испачканное лицо платком. Подносит его к носу, втягивает запах.

Черт! Да майор — вампир. Во рту сверкают его острые клыки. Я нашариваю в патронташе патроны с серебряными пулями, старясь не производить лишнего шума, заряжаю карабин.

Майор тем временем, выхватывает из ножен кинжал. Солдаты крепко держат Михеля за руки, не давая тому шелохнуться.

Майор кинжалом рассекает грудь бура. Хруст костей и хрящей слышен даже мне в кустах.

Крик боли бедняги Михеля способен разбудить и мертвого. А вампир-майор руками вырывает еще трепещущее сердце бура из его груди и льет кровь из него себе прямо в рот.