Рота стрелка Шарпа

Французы возбужденно кричали; Шарп слышал, как входят в стволы шомпола. Потом разноголосицу перекрыла отрывистая команда. Он взглянул на Харпера – тот пригнулся во тьме.

– Как спина?

– Чертовски болит, сэр.

Шарп припал к земле, ожидая взрыва, – сейчас огонь достигнет бочонков, полетят оторванные доски. Уже скоро! Может, Фитчет отмотал больше шнура, чем собирался?

Новый залп заставил Шарпа вздрогнуть. Французы стреляли по руслу, пули с треском рвущегося ситца сбивали терновые шипы. Возмущенно заорала птица, захлопала крыльями. Шарп слышал топот улепетывающих ног. Харпер фыркнул:

– Словно мокрые курицы.

– Как это было?

Если прежде Харперу не хотелось ругать Раймера при Шарпе, после порки это прошло. Ирландец сплюнул в русло:

– Не мычит и не телится, сэр.

В устах солдата это едва ли не величайшее осуждение: нерешительность губит.

Взрыва все еще не было. Шнур или намок, или сломался, но в любом случае порох не подожжен. Прошло не меньше минуты. Слышно было, как французский офицер требует тишины. Видимо, он прислушивался к происходящему ниже по течению, но там уже все стихло, и офицер отдал новый приказ. Парапет осветился – это зажгли вязанки. Шарп поднял голову: три пылающие охапки описали над руслом дугу. Не подожжет ли одна из них запал? Но секунды шли, а взрыва не было. В форте закричали. Французы увидели порох.

Шарп пополз с обрыва:

– За мной!

Французы орали, гомонили; двух британцев не должны были услышать. Время поджимало. Шарп пытался представить себя на месте французского офицера: сейчас потребовал бы воду, чтобы залить бочонки. Надо посмотреть, что со шнуром. Шарп замер, глянул вниз. Новые зажигательные снаряды ярко осветили основание дамбы, бочонки и шнур. Один его конец выпал из бочонка в нижнем ряду, другой упал в ручей и потух. Даже не будь воды, запал не сработал бы. Харпер пригнулся рядом с Шарпом:

– Что нам делать?

– Мне нужно девять человек.

– Я позабочусь. Что дальше?

Шарп кивнул на форт:

– Шесть стреляют по этим, трое сбрасывают вязанки в воду.

– А вы?

– Оставьте мне одну вязанку. – Он торопливо принялся заряжать штуцер, не возясь с кожаной оберткой, которая раскрутила бы пулю в нарезном стволе «бейкера». Дослал пулю шомполом. – Готов?

– Да, сэр. – Харпер ухмылялся. – Думаю, тут сгодятся стрелки.

– Почему бы нет, сержант? – тоже ухмыльнулся Шарп.

К чертям Раймера, Хейксвилла, Уиндема, Коллета, всех этих новичков, которые сбивают батальон с толку. Шарп и его стрелки с боями прошли от северного берега Испании до Португалии; за ними Дуэро, Талавера, Алмейда и Фуэнтес-де-Оньоро. Они понимают друг друга, верят друг в друга. Шарп кивнул Харперу.

Сержант (Шарп по-прежнему думал о Харпере как о сержанте) сложил ладони рупором:

– Стрелки! Ко мне! Стрелки!

С укрепления закричали, над парапетом показались лица.

Шарп тоже сложил ладони:

– Рота! В стрелковую цепь!

Они должны рассредоточиться, но послушают ли солдаты бывших сержанта и капитана? Из форта стреляли, пули сбивали колючки. Харпер снова крикнул:

– Стрелки!

По руслу затопали башмаки. Офицер в форте что-то выкрикнул, донесся стук входящих в стволы шомполов.

– Идут, сэр.

Разумеется! Это его солдаты. Шарп различил темные кители – без перевязей, как у красномундирников.

– Скажите им, что делать, сержант. – Шарп протянул Харперу заряженный штуцер, улыбнулся. Все как в старое доброе время. – Я пошел.

В остальном можно положиться на Харпера. Шарп выскочил из укрытия и побежал вверх по ручью, на свет. Французы увидели его, офицер закричал. Земля была мокрая, скользкая, под ноги попадались камешки; один раз Шарп проехался, балансируя раскинутыми руками. Рядом свистели пули. Французам было неудобно стрелять сверху вниз, к тому же они слишком торопились. Позади Харпер выкрикивал приказания, потом отчетливо защелкали штуцеры. Шарп бежал вдоль белого шнура, огромная земляная дамба была прямо над ним, а за ней – многие тонны воды. Пули били в склон. Шарп упал на колени, схватил запал, затолкал в наливное отверстие бочонка, слыша, как шуршит, раздвигаясь, порох. Затычки нет! Шарп огляделся, уговаривая себя не спешить. Чертова затычка как сквозь землю провалилась. Шарп попытался вытащить из другого бочонка, но затычку вбили намертво. Шарп сообразил, что сгодится камешек, нащупал подходящую гальку, заткнул дыру. Пуля порвала рукав, обожгла кожу, однако свет позади погас – это стрелки столкнули вязанки в воду. По-прежнему трещали ружья, Шарп слышал крики. Он управился с запалом и занялся с белым шнуром, укладывая его по берегу, дальше от воды. Нужен огонь! Обернулся, увидел горящую вязанку на другом берегу. Перепрыгнул через ручей. Сверху засвистели пули, одна ударила в вязанку, и та дернулась как живая. Стрелки, наверное, перезаряжают.

– Дайте ему огня! – послышался голос Харпера.

В русле были и солдаты в красных мундирах – они бежали, опускались на колено, целились вверх, и Шарп увидел нового прапорщика: тот размахивал шпагой и приплясывал от волнения. Грянули выстрелы, пули засвистели над парапетом; вперед выдвинулись стрелки с уже заряженными штуцерами.