Rossija (reload game)

До сих пор помню лица оцепеневших вождей. Репродукция любимой картины советской детворы — «Арест Временного правительства».

Хрущев во главе стола с лысиной алой, как у мартышки задница. Трясущаяся складчатая морда Маленкова. Схватившийся от ужаса за бороденку Булганин. Мертвенный блеск стекляшек пенсне Молотова…

На лице Берии плавало огромное удивление. Не гнев, не злоба, не страх — гигантское удивление владело им. Он смотрел, как я бегу к нему через зал, и, кроме любопытства и недоумения, его идольская рожа черного демона ничего не выражала. И только когда я уже был за его стулом, он медленно — как в замедленном кадре, как в навязчивом сне с погоней — стал засовывать руку в задний карман брюк. Но было поздно. Для него вообще уже всё было поздно.

Братья Вайнеры, «Евангелие от палача»

От сотворения мира лета 7072, декабря месяца тринадцатого дня.

По исчислению папы Франциска 23 декабря 1563 года.

Москва, Кремль; два часа пополудни.

Давно уже и не нами первыми замечено, что сочинение истории человечества Всевышний, похоже, передал на аутсорсинг, и пишет ее какой-то сценарист телесериалов, обладающий необузданной фантазией, своеобразным — мягко скажем — чувством юмора и явными провалами по части вкуса и меры.

Принеси, к примеру, обычный сценарист в подрядившую его «Netflix» или «HBO» сцену, где король (доведший дело до гражданской войны жестоким искоренением в стране «рецидивов язычества») гибнет оттого, что под ним натуральным образом развалился трон — тамошний продюсер покрутил бы пальцем у виска и укоризненно промолвил бы: «Ну ты вааще! Метафоры, конечно, метафорами — но хоть какой-то градус правдоподобия выдерживать надо! У нас всё ж таки исторический сериал, а не черная комедия!» И сколько бы ни клялся злополучный литработник: «Но ведь так всё и было, по правде!», тыкая пальцем и курсором в соответствующую статью из Википедии — быть бы ему безжалостно отосланным переписывать эпизод… А этому, сочиняющему якобы реальную историю, всё сходит с рук!

Вот и мрут у нас тут короли, то будучи зашиблены обломками развалившегося под ними трона (как Бела I Венгерский); то вывалившись из окна замка и получив затем, на плитах двора, coup de grБce в виде сверзившегося вослед за господином любимого карлика (как Генрих II Иерусалимский); то просто подавившись куском гусятины в состоянии «ржунимагу» после казарменного анекдота в исполнении своего шута (как Мартин I Арагонский)…

Тут, впрочем, может прийти на помощь конспирология (в неопасных для душевного здоровья дозах). К примеру: предыдущий Иерусалимский король, Конрад, был при крайне подозрительных обстоятельствах убит ассасинами, а его супруга, Изабелла, по прошествии восьми дней скандально обвенчалась с тем Генрихом — и всех братанов-крестоносцев вокруг терзали смутные сомнения насчет заказчика той мокрухи; вот тому и обратка прилетела, чего тут непонятного? А на загадочно развалившийся трон Белы немедля (столярный клей еще, поди, высохнуть не успел…) взгромоздился его родич и соперник Шаламан, подсаженный туда германскими интервентами… Так что вполне может статься, что с теми преудивительными династическими смертями всё было куда грубее и правдоподобнее, а эти занимательные исторические байки присочинили потом летописцы — исключительно для отвлечения внимания публики от неприглядной сути событий.

-

Смерть митрополита (или патриарха — тут как считать…) всея Руси Пимена, вызвавшая обрушение Триумвирата и послужившая в итоге детонатором Московской смуты, принадлежит как раз к такого рода историческим казусам. Цепочка случайностей, приведших к финальному результату, кажется творением того самого сценариста, и заставляет вспомнить максиму: «Нет ничего невозможного — есть только маловероятное».