Российский царский и императорский дом

Против Болотникова выступил князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский, племянник царя, и при деревне Котлах разбил Болотникова, благодаря, однако, только переходу Пашкова во время самого боя на сторону царя Василия. После того Болотников засел в Калуге, а затем перешел в Тулу. Против Тулы отправился сам царь Василий. Стотысячная рать обступила Тулу. Болотников отбивался с обычным искусством и отвагой, пока не затопили Тулу, загородив реку Упу плотиной. Тула сдалась 10 октября 1607 года. Царь Василий обещал Болотникову помилование, но не сдержал слова: Болотникова утопили в Каргополе. Илейку, назвавшегося Петром, сыном царя Федора, и находившегося в Туле при Шаховском, казнили в Москве, также вопреки обещанию даровать жизнь. Наказание князя Шаховского, всей крови заводчика – по выражению летописца, явного врага Шуйского, – ограничено было ссылкой на Кубенское озеро.

В это время в Стародубе явился человек, назвавший себя царем Дмитрием. Кто был этот второй Самозванец – также неизвестно, как и кто был первый. Около него собрались польские паны с дружинами; значительнее всех были лихой наездник Лисовский и князь Рожинский; последний, с дружиной в четыре тысячи человек, прибыл ко второму названому Дмитрию уже на пути.

Боярин М. В. Скопин-Шуйский. Парсуна

Вслед за Рожинским атаман Заруцкий привел пять тысяч донцов. Другие донцы привели какого-то названого царского племянника, которого новый названый Дмитрий велел казнить. В 1607 году новый названый Дмитрий выступил в поход, а весной 1608 года разбил царские войска под Волховом, после чего двинулся к Москве и расположился станом в селе Тушине между реками Москвой и Всходней, отсюда и название его – Тушинский вор. В Тушине к нему пришел на службу знатный польский пан Ян Сапега, староста Усвятский, который вместе с Лисовским играл весьма мрачную роль в истории нашего Смутного времени. Но более всего усилился Самозванец прибытием в лагерь Марины Мнишек, которая признала его за своего спасенного мужа, хотя он совсем на него не походил. Положение царя Василия ежечасно становилось все опаснее и опаснее; Москва колебалась.

Шведский король Карл IX предложил помощь; для переговоров по этому поводу в Новгород, куда должны были прибыть уполномоченные шведского короля, отправился князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. Между тем произошла смута в Пскове: в псковские волости явился воевода от Тушинского вора и стал приводить жителей по селам и пригородам к присяге. Крестьяне просили защиты у законного воеводы – Шереметева, но последний велел присягать Тушинскому вору, чтобы иметь предлог грабить крестьян, как бы в наказание за измену. Смуту в Пскове увеличил еще раздор между людьми.

Союз со шведами, заключенный Скопиным-Шуйским, произвел окончательный взрыв. Вся история Пскова прошла в борьбе с немцами, к которым причисляли и шведов. Когда 1 ноября 1608 года в город пришла весть, что немцы идут, народ, по выражению современника, стал как пьяный, отворил городские ворота тушинскому воеводе Плещееву и присягнул Самозванцу.

В Москве масса жителей оставалась равнодушна к решению вопроса, кто победит: Тушинский вор или боярский царь Василий? А равнодушные всегда, в конце концов, берут сторону победителя. Царь Василий в Москве очутился в осаде и предложил желающим удалиться, пока есть время. Москвичи приняли это предложение за уловку испытать их верность; все присягнули царю Василию, но на другой же день в Тушино повалили боярские дети и стольники, стряпчие, дворяне, жильцы, дьяки и подьячие; поехали и знатные люди: Бутурлин, князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой, князь Черкасский, князья Сицкие, Засекины. Все шли с надеждой на повышение в Тушине, которое к зиме обстроилось, как городок; в нем образовался свой двор.

Но поведение тушинцев отняло у Вора возможность взять окончательный перевес над царем Василием. Жители городов, где утвердились тушинцы, жаловались на страшные поборы. Русские, служившие Самозванцу, свирепствовали с особенным ожесточением; сторонники царя Василия, взятые в плен, умерщвлялись с беспощадной жестокостью. Писатель современный, иностранец, с изумлением рассказывает, что русские тушинцы постоянно служили твердым щитом для малочисленных поляков, которые почти не участвовали в стычках между тушинцами и царскими отрядами; но когда дело доходило до дележа добычи, то здесь поляки были первые, и русские без спору уступали им лучшую часть.

Свидание боярина М. В. Скопина-Шуйского со шведским полководцем Делагарди. Художник Б. А. Чориков

Русские тушинцы и казаки не только хладнокровно смотрели на осквернение церквей, поругание сана священнического и иноческого, но и сами помогали иноверцам в этом осквернении и поругании. У царя Василия все более и более уходила почва из-под ног вследствие общей политической деморализации.