Читаем Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы полностью

Старейший баварский университет, основанный домом Виттельсбахов еще в середине XV в. в городе Инголынтадт на верхнем Дунае, в 1800 г. из-за угрозы со стороны французских войск был перенесен в Ландсхут, поближе к восточным границам государства. Одновременно с организацией на новом месте началась модернизация университета. Главным проводником баварских реформ, в том числе образовательных, выступил выдающийся государственный деятель, министр граф Максимилиан Йозеф фон Монтгелас (1759–1838).[792] Именно его политика позволила осуществить в Ландсхуте переход от привилегированной корпорации ученых к управляемой государством высшей школе, которая к 1825 г. вошла в пятерку крупнейших университетов Германии и насчитывала около 1000 студентов.[793] После переноса этого университета в Мюнхен (1826) он стал общепризнанным интеллектуальным центром немецкого католицизма.

В качестве второго модернизированного университета Баварии с 1803 г. выступил Вюрцбургский, который уже ранее, с последней четверти XVIII в. заслужил славу одного из лучших в католических землях.[794] В 1803–1806 гг. здесь начал читать свои знаменитые лекции по натурфилософии Фридрих Вильгельм Йозеф Шеллинг (1775–1854), и именно в Вюрцбурге его учеником и последователем стал другой выдающийся немецкий философ и естествоиспытатель Лоренц Окен (1779–1851). Чтобы послушать лекции Шеллинга, в Вюрцбург в эти годы приезжали даже студенты из далекой России.[795]

Благодаря заключенному в 1805 г. графом Монтгеласом союзу с Наполеоном баварский курфюрст получил после роспуска Священной Римской империи титул короля, и хотя вследствие дальнейших территориальных разменов Вюрцбург вышел из состава Баварии и превратился в отдельное «великое герцогство» (вернувшееся обратно в 1814 г.), зато к территории королевства были присоединены Тироль и владения бывшего имперского города Нюрнберга, что означало приобретение Баварией университетов в Инсбруке и Альтдорфе.

Последний, основанный в XVII в. по инициативе нюрнбергских горожан, приобрел теперь значение университета, где учились новые лютеранские подданные королевства, и, вероятно, поэтому правительство первоначально планировало его сохранить. Но указом от 24 сентября 1809 г. король Максимилиан I все-таки закрыл университет в Альтдорфе, что, видимо, было вызвано уже оговоренным и состоявшимся окончательно в 1810 г. присоединением к Баварии княжества Байройт, находившегося с 1806 г. под французской оккупацией. Лежавший там по соседству с Нюрнбергом и Альтдорфом университет в Эрлангене принял на себя туже функцию единственного лютеранского университета Баварии.[796]

Таким образом, в политике правительства просматривалось явное желание экономить средства, направляемые на университеты. Поэтому из нескольких расположенных неподалеку друг от друга и ранее принадлежавших различным государствам университетов при их переходе в состав Баварии выживал только один: так получилось с Альтдорфом и Эрлангеном, так же и в 1803 г. Диллинген и Бамберг были пожертвованы в пользу Вюрцбурга.

Что касается Тироля, то университет в Инсбруке первоначально был на хорошем счету у мюнхенского правительства, но в 1809 г. его студенты приняли активное участие в антибаварском восстании на стороне тирольского патриота-партизана А. Хофера, что вызвало закрытие университета по указу короля в следующем 1810 г.[797] Тогда же прекратил существование и Зальцбургский университет, вошедший в 1810 г. вместе с территорией бывшего архиепископства в состав королевства.

Подобно Баварии, аналогичные задачи по оптимизации своей университетской системы должна была решать Пруссия с той только разницей, что она приобрела новые университеты не как союзница, а как победительница Наполеона. Первая волна преобразований высшей школы в Пруссии падает на 1809–1811 гг. Ее важнейшим плодом явилось основание Берлинского университета, о далеко идущих последствиях которого будет рассказано в следующей главе. Здесь же следует отметить проведенный в 1811 г. перенос старейшего бранденбургского университета из Франкфурта на Одере в Бреслау, где с XVIII в. существовал иезуитский университет неполного состава, игравший скорее роль региональной гимназии – теперь на его месте был заново основан полноправный университет под контролем чиновников из Берлина.

Перейти на страницу:

Все книги серии Studia historica

Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы

Как появились университеты в России? Как соотносится их развитие на начальном этапе с общей историей европейских университетов? Книга дает ответы на поставленные вопросы, опираясь на новые архивные источники и концепции современной историографии. История отечественных университетов впервые включена автором в общеевропейский процесс распространения различных, стадиально сменяющих друг друга форм: от средневековой («доклассической») автономной корпорации профессоров и студентов до «классического» исследовательского университета как государственного учреждения. В книге прослежены конкретные контакты, в особенности, между российскими и немецкими университетами, а также общность лежавших в их основе теоретических моделей и связанной с ними государственной политики. Дискуссии, возникавшие тогда между общественными деятелями о применимости европейского опыта для реформирования университетской системы России, сохраняют свою актуальность до сегодняшнего дня.Для историков, преподавателей, студентов и широкого круга читателей, интересующихся историей университетов.

Андрей Юрьевич Андреев

История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука
Блаженные похабы
Блаженные похабы

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРАЕдва ли не самый знаменитый русский храм, что стоит на Красной площади в Москве, мало кому известен под своим официальным именем – Покрова на Рву. Зато весь мир знает другое его название – собор Василия Блаженного.А чем, собственно, прославился этот святой? Как гласит его житие, он разгуливал голый, буянил на рынках, задирал прохожих, кидался камнями в дома набожных людей, насылал смерть, а однажды расколол камнем чудотворную икону. Разве подобное поведение типично для святых? Конечно, если они – юродивые. Недаром тех же людей на Руси называли ещё «похабами».Самый факт, что при разговоре о древнем и весьма специфическом виде православной святости русские могут без кавычек и дополнительных пояснений употреблять слово своего современного языка, чрезвычайно показателен. Явление это укорененное, важное, – но не осмысленное культурологически.О юродстве много писали в благочестивом ключе, но до сих пор в мировой гуманитарной науке не существовало монографических исследований, где «похабство» рассматривалось бы как феномен культурной антропологии. Данная книга – первая.

С. А.  Иванов , Сергей Аркадьевич Иванов

Православие / Религиоведение / Религия, религиозная литература / Прочая религиозная литература / Религия / Эзотерика
Русские студенты в немецких университетах XVIII — первой половины XIX века
Русские студенты в немецких университетах XVIII — первой половины XIX века

Первые студенты из России появились по крайней мере на 50 лет раньше основания первого российского университета и учились за рубежом, прежде всего в Германии. Об их учебе там, последующей судьбе, вкладе в русскую науку и культуру рассказывает эта книга, написанная на основе широкого круга источников, многие из которых впервые вводятся в научный оборот. Подробно описаны ученая среда немецких университетов XVIII — первой половины XIX в. и ее взаимосвязи с Россией. Автор уделяет внимание как выдающимся русским общественным и государственным деятелям, учившимся в немецких университетах, так и прежде мало изученным представителям русского студенчества. В книге приводятся исчерпывающие статистические сведения о русских студентах в Германии, а также их биобиблиографический указатель.Для историков, преподавателей, студентов и широкого круга читателей.

Андрей Юрьевич Андреев

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное