Ромул

Тут спереди передали, чтобы воины построились к торжественной встрече царей; женщины и дети могут смотреть, если захотят, а за вещами последят рабы. Клавдия подала мужу тяжёлый узел с доспехами. Публий гордился вооружением, которое давало ему место в первом ряду. Панцирь и шлем — отцовское наследство, то и другое из тонкой бронзы на хорошей кожаной подкладке. Поножи он добыл сам в удачной стычке с этрусскими разбойниками, чистая бронза и льняные завязки. Многие зажиточные этруски носили поножи, но на этом берегу они были редкостью. Пехотинцу, которому приходится карабкаться по горам, от них мало помощи, и в настоящие походы Публий их обычно не брал, но для парада они были необходимы.

Завязав все узлы на доспехах, он надел поверх панциря нарядную, шерстяную с вышивкой перевязь. На ней висел замечательный меч. Публий купил его в одно из редких перемирий у торговца-этруска, но выкован он был на севере. Двуострый клинок в форме листа, длиннее и тяжелее обычных мечей Средней Италии, из превосходной стали, не тупился даже в сырую погоду. Меч стоил Публию трёх коров и здоровенной бочки вина; хорошо, что как раз тогда он угнал больше скота, чем имел право пасти на общинных землях. В полном вооружении Публий выглядел так внушительно, что делалось странно, почему он не на коне: не каждый знатный всадник щеголяет такими доспехами.

Пока повозки стояли, пыль постепенно осела и показались окрестности. Публий уже знал эту местность, но было странно вспоминать, с каким волнением он тогда смотрел вокруг, перед близкой битвой даже у храбрецов дыхание перехватывает и во рту делается сухо. Вон плоский валун, на котором он в прошлый раз надевал поножи. Прямо впереди изгибалась река, над ней сбились в кучу островерхие холмы, покрытый садами Пинцианский холм уже остался сбоку. На юге торчала шишка Капитолия и широкий закопчённый палисад на Палатине. Он стоял на краю болота, где недавно так упорно сражались. Битва была не из лёгких, один раз даже пришлось отступить — вон топь, где Курций потерял лошадь, — но они собрались с силами и погнали этих латинян-женокрадов. Не ответь Юпитер на молитву царя Ромула, они бы взяли палисад ещё засветло, и Риму бы пришёл конец. Видимо, что-то есть в сказках, будто этот царь ниоткуда — сын бога: счастья у него явно больше, чем положено простому смертному.

Ромул, похоже, решил встречать гостей прямо на поле боя. Он сидел на коне во главе всех своих подданных, хоть начинай битву сначала. Если бы сабинянам вздумалось, они могли бы проверить, поможет ли Юпитер римлянам ещё раз.

А впрочем, сражаться они бы не смогли. Римляне стояли строем, как всегда в три ряда — и очень ровно, должно быть, недавно упражнялись — но без оружия, в чистых туниках, огромные шерстяные плащи у всех одинаково закинуты на левое плечо. На них было просто приятно посмотреть.

Публий почувствовал, что начинает смягчаться к этим охотникам до чужого. Сабиняне, конечно, пришли на торжественную встречу в лучшем вооружении, потому что на людях для воина копьё — знак положения в обществе, да и ни у кого не было этих длинных белых римских плащей. Встречать чужих без оружия, доказывая, что веришь их клятве — такой изысканный, преувеличенно-учтивый жест никогда не пришёл бы в голову сабинянам, — это было славно придумано.

Оба строя остановились недалеко друг от друга, предводители обнялись, не сходя с коней, и Ромул выехал вперёд, чтобы все гости слышали его приветственную речь. Сначала он указал направо, сабиняне вытянули шеи и увидели у подножия Палатина квадратный кирпичный домик. Должно быть, это была священная сокровищница, потому что вокруг торчали прутья без коры, какими огораживают участок для гадания. Публий удивился: нашли где хранить святыни, за стенами города.

   — Друзья, это здание стоит на тот самом месте, где вы, когда были в Риме последний раз, едва не победили меня, — объяснил царь Ромул. — Там я воззвал к Юпитеру, Останавливающему войска, и он вселил мужество в моих людей. За это я дал обет построить ему дом. Вот этот дом, жилище Юпитера Статора. Конечно, у Юпитера есть святилище, которое я обвёл своим счастливым гадательным посохом, но посередине этого святилища мы возвели здание из прочного кирпича. Оно открыто, и Юпитер может входить и выходить, когда захочет. Внутри возлежит его статуя, время от времени мы приносим ему хорошее угощение. Он доволен, потому что когда я гадаю по птицам, знамения благоприятные. Так что теперь вы знаете: это обитель бога, первый дом в наших краях. Не вздумайте заходить, если чем-нибудь себя осквернили. Но каждый раз, глядя на эти стены, вспоминайте, что это памятник равному мужеству латинян и сабинян, которые здесь сражались, и что только царь, который понимает богов так хорошо, как я, мог догадаться его построить. Боги покровительствуют нашему новому жилищу, а я толкую их волю. Это счастливый город, и правит им счастливый царь.