Ромашка-3

А потом снова усаживается в кресло:

- Все, чем мы здесь занимаемся очень важно. От вас требуется просто расслабиться и искренне отвечать на мои вопросы.

Мне, видимо, лучше оправдать свою нервозность и я чуть качаю головой:

- Извините, но на работе расслабляться я не умею.

- Похвально.

Она снова заглядывает в свой опросник:

- А что вы предпочитаете, чай или кофе?

- Чай.

Какой-то у нас напряженный разговор получается. Я же хотела быть спокойной и уверенной? Самое время скрасить сухой тест шуткой. И заодно проверить, что за человек сама-то Марина Оскаровна - высокомерная начальница или обычная тетка, может и умная, но не зацикленная на этом. Чуть склонив голову на бок, бросаю любопытный взгляд на Марину:

- И знаете, какой мой любимый сорт?

- Какой?

Усмехаюсь:

- Виски.

Она в ответ тоже усмехается и следующие пятнадцать минут мы разговариваем уже не так деревянно – о фирме, о тонкостях процесса, о людях. Расстаемся вполне довольные друг другом, по крайней мере, мне так показалось. Кого она теперь пойдет мучить, не знаю.

***

Сижу у себя в кабинете, копошусь в сумке в поисках мобильника. В открытую дверь заходит Стужев и я, оставив сумку в покое, выжидающе смотрю на него. Сашок дружелюбно интересуется:

- Ну, как у нас дела?

Не верю я его мирному настрою. Как всегда, жду подвоха и потому отхожу к окну, за кресло.

- Ты это о чем?

Стужев выпячивает губу:

- Да так, вообще... Работаем?

Просто так ничего не бывает. Федотова они с Козловым ловко запугали, теперь что, под меня копать явился? С него станется - напоет всяких гадостей Градовой про меня, и ведь не отмажешься. Суетливо перекладывать бумажки с распечатками. Вот, чего ему здесь приспичило? Сашок берет мой ежедневник со стола, и я вызывающе вздергиваю голову:

- Работаем, а что?

- Да… Да, так, ничего.

Он хватает чистый листок бумаги со стола:

- Ой, а что это такое?

И, насупив брови, делает вид, что читает:

- «Директору фирмы «Ресайнс» Федотову Н.П… Заявление»

Его глаза удивленно округляются:

- «Прошу уволить меня по собственному желанию с должности проект-директора».

Опять все тоже, ничего не меняется. Тяну руку и вырываю у него бумажку:

- Чего ты несешь!

Стужев улыбается крокодильей улыбкой:

- Извини, показалось.

Терпеливо поднимаю глаза к потолку:

- Фу-у-ух.

Насвистывая, Саня направляется на выход, а я, сложив руки на груди, смотрю ему вслед - неужели он так уверен в результатах проверки? Марина мне показалась вполне вменяемой теткой. Или Стужев берет меня на пушку?

- Так, спокойно Маша, здоровых людей гораздо больше.

***

Когда после работы приезжаю домой и поднимаюсь на свой этаж, уже от лифта слышу на площадке голос Федотова и еще чей-то знакомо женский. Тороплюсь скорей подойти - там, на пороге квартиры, пьяненький Федотов что-то вещает Градовой, со сморщенным лицом взирающей на директора фирмы. Врываюсь в их разговор:

- Николай Петрович!

Федотов утыкается лбом мне в плечо:

- О-о-о…

Смотрю на Градову:

- Марина Оскаровна... А... И вы здесь тоже… Сейчас!

Виновато улыбаясь, тянусь прикрыть входную дверь и завести всех внутрь. Даже не представляю, что сказать Градовой в оправдание шефа и его состояния. Пытаюсь хоть немного взбодрить Федотова, заставить его вести себя адекватней.

- Николай Петрович!

- Да?

- Вы к Свете? А ее нет дома.

Благодушно повиснув у меня на плече, мы вместе с ним движемся к комнате Дорохиной. Не забывая поддерживать страдальца, оглядываюсь назад, на Градову:

- Вы просто не обращайте на него внимания.

В любом случае нужно объясниться и я приглашаю:

- Марина Оскаровна, проходите в гостиную и присаживайтесь.

Когда возвращаюсь к ней, Градова бросает на меня осторожный взгляд:

- Мария, я могу вам задать один вопрос?

- Да, конечно.

- А почему вы с ним нянчитесь?

Почему, почему… Во-первых, мы раненых не бросаем, даже если они тяжелораненые. А сейчас у нас не компания, а какой-то Мамаев курган получается. Ну, а во-вторых, я помогаю Светлане, она же моя подруга и я хочу, чтобы у нее все сложилось. Градова ждет ответа, и я неуверенно бормочу, пытаясь сформулировать внятный ответ:

- Ну, почему нянчусь… Я…

Причины таковы, что толком и не озвучишь, и я кошусь на гостью:

- …Просто поддерживаю в трудную минуту человека, которого уважаю.

На столе вовремя начинает наяривать оставленный телефон и я, вцепившись одной рукой в диван, другой тянусь за ним:

- Извините.

Открыв крышку мобилы, пытаюсь рассмотреть, кто там такой настойчивый. Дорохина! Вздохнув, прикладываю телефон к уху:

- Да!

- Алло Маш, Я что-то до Петровича никак не дозвонюсь. Как у вас дела?

- Относительно.

- Ты не можешь говорить, да?

- Ну, да.

- У нас там дома кто-то еще, да?

- Ты права, конечно.

- Ну, хорошо, я сейчас приеду.

- Это будет лучше всего.

- Хорошо.

Захлопнув крышку мобильника, кладу его на стол. Киваю в сторону Светкиной комнаты:

- Понимаете, Марина Оскаровна, я хочу, чтоб вы знали - то, что вы сейчас видите, это не совсем тот Федотов, который раскрутил «Ресайнс».

- Я догадалась.

- Просто на него все навалилось, одно на другое.

- А что именно?

- Ну, развод, да и раздел имущества. И все эти проблемы в компании. Знаете, не каждый выдержит.