Ромашка - 2

- Кстати по поводу структурных преобразований и минимизации расходов, кто-то обещал мне кучу соображений. Валя?

- А ну, куча не куча, но парочка идей есть.

Сложив руки на столе, как примерная ученица, выражаю полную готовность выслушать любой креатив:

- Ну, так выкладывай, мы будем рады и парочке.

Федотова встрепенувшись, вдруг поворачивается к Мягковой и многозначительно произносит:

- Валь, расскажи про новый отдел.

Я скептически морщусь.

- Новый отдел? Может быть, без расширения обойдемся?

Валентина переглядывается с Ксенией, а потом неуверенно говорит:

- Нет, это такая реформационная идея.

- Ну, давай, в двух словах.

Мягкова начинает расхаживать позади кресел.

- В общем, так…. Сейчас много говорят о компьютеризации процессов, цифровизации…. Это можно внедрить и сделать хорошую рекламу. Кстати, можно привлечь медийных лиц…

Что-то ее повело не в ту степь. Компьютеризация это правильно, но причем тут реорганизация, новый отдел и реклама? Я осторожно прочищаю горло.

- Гкхм.

Мягкова тут же испуганно заканчивает:

- Нет, конечно, можно и без медийных…. Но, как мне кажется, если переориентировать часть наших сотрудников на этот вопрос, будет беспроигрышный вариант.

Она садится на место, а я смотрю на Болотную, ожидая ее финансового вердикта. Он оказывается неутешительным.

- Когда кажется, Валечка, креститься надо. Что ты думаешь, у нас здесь Голливуд? Знаешь, сколько будет стоить покупка компьютерных серверов? А медийных лиц? Мария Павловна, вы простите, конечно, но я не собираюсь подписывать такую смету!

Смотрю на Стасю, наморщив лоб - в принципе, примерно этого я и ожидала. Мягкова пытается сопротивляться:

- Станислава Брониславовна, я просто озвучила идею.

Не поворачивая головы, перевожу взгляд на нее и продолжаю молчать. Идея мне не очень нравится, хотя и имеет перспективы. Болотная огрызается:

- А вы знаете, я даже боюсь озвучить цифру, на которую такая идея тянет, Валентина Степановна.

Ксюша вдруг встревает:

– Валечка, ты лучше ешь. Я же говорила - это перебор.

Похоже, у нее с Валей свои разборки, вот и подставляют друг друга. Вздохнув, вылезаю из-за стола:

- Ладно, проехали.

Встаю позади Федотовой и Мягковой, уперев руки в спинки их кресел, и призываю народ к более активным действиям:

- Давайте, прокрутите что-нибудь еще. Какой-нибудь неожиданный концепт. Так…, а что у нас горячее никто не ест? Или оно, уже, не горячее? Ну, все, налегаем на теплое.

***

Творческий толк от летучки, конечно, есть, но эти троглодиты столько смолотили на халяву, что Петрович меня, наверно, убьет. Захожу в комнату отдыха… Что же я здесь забыла? Открываю холодильник, заглядываю внутрь, а потом захлопываю. Нет, не то.

- Фу-у-у… Нельзя столько жрать.

Иду к чайнику и бормочу сама себе:

- Правильно говорят: кишкоблудство хуже наркомании.

Ставлю стакан на столик, и наливаю в него воду из чайника… Сзади раздается негромкий голос Пригожина:

- Не помешал?

Бросаю незаметный взгляд в его сторону, но демонстративно не поворачиваюсь:

- Нет, я это помещение не выкупила.

Поднимаю стакан и пью.

- Маш.

- Что?

- Что происходит?

Чуть поворачиваюсь, боком к Пригожину, но по-прежнему стараюсь на него не смотреть. Соблюдаю дистанцию.

- А что происходит?

- Ну, я же вижу, что ты со мной играешь.

Кажется, у мужика на сексуальной почве крыша поехала. Ему мало Федотовой? Приложив руку к груди, изображаю удивление:

- Я, с тобой?

- Ну, не я же.

Он пытается взять меня за руку. Дергаю ее вверх, ускользая от прикосновения. Стоп! Вот только трогать меня не надо!

- Руку… Отпусти.

- Извини.

- Слушай, а с чего ты взял, что я с тобой играю, а?

- Ну, мне вчера в лифте показалось, что...

Опять этот лифт! Что же там произошло?

- Тебе показалось.

- Да? Странно.

- Что, странно?

- Ну, ты все время такая разная.

- Да, я все время разная, а что здесь такого?

Бросаю на него взгляд, а потом отвожу глаза в сторону:

- Сегодня я одна, завтра другая. Сегодня я надела джинсы, завтра юбку.

Беру стакан со столика и торопливо допиваю воду. Совсем рядом слышится его мягкий голос:

- А я?

Хмыкнув, оглядываюсь и окидываю мужчину взглядом сверху донизу:

- А что ты? Ты тоже хочешь юбку одеть?

Снова судорожно хватаю стакан в руки, но он уже пустой. Но Сергей не дает себя сбить:

- Что ты прикажешь мне делать?

В голове стучит тревожная мысль – отшить, отшить, отшить… Оглядываюсь в сторону двери:

- А ты, иди, целуйся с Ксенией.

- Причем здесь Ксения?

Я раздраженно ставлю стакан на стол. С грохотом! Вот хватает у мужика наглости. Еще два часа назад звал ее в гости к себе домой, когда мамы не будет. Ему, видите ли, было приятно! У кого из нас девичья память?

- А скажешь не причем?

Решительно прохожу мимо него и иду к себе. Многостаночник, блин. Но радует то, что я права – никакого подобия на эмоции, о которых рассказывала Дорохина!

***