Роман с убийцей

– Чем это у вас так запахло? – спросила Жанна. В этой нервозной суете она поначалу не разобрала, потянула носом. – Эфир! – Кажется только теперь она что-то заподозрила, но было уже поздно.

Лерыч схватил девушку за волосы, сунул лицом в пакет.

– Не ерепенься, девочка. Сделаешь пару вдохов и никакая ментовка тебе будет не нужна.

Жанна закричала. Широко раскрывая рот, она вдыхала эфирный запах. Раз. Другой. И третий. И вот уже глаза у девушки заслезились. Она пыталась вырваться, крутила головой, но Лерыч держал ее за волосы, не отпускал.

– Дыши, лярва. Ну, давай еще разок. Вдохни.

Точно повинуясь его голосу, Жанна глубоко дышала, и вдруг ощутила легкость, почувствовав себя маленьким перышком, медленно опускающимся в глубокую бездну. И отключилась, откинув голову на спинку сиденья.

Лерыч убрал от ее лица пакет. Надев на него резинку, сунул пакет под сиденье с левой стороны. Посмотрел на дверь подъезда.

– Ну где эта бородатая скотина? Чего она там долго возится? – Уже готов был сам подняться в квартиру и вытащить оттуда Пашу за шкирку, но увидел, что приятель вышел из подъезда и озираясь по сторонам, припустился к машине.

– Давай, скорей. Надо сматываться отсюда, – крикнул Лерыч, чтобы бородатый поторопился.

Паша запрыгнул в машину уже на ходу. Удивленно глянув на Жанну, воскликнул:

– О-о, а она как тут оказалась?

– Ветром занесло, – зло ответил Лерыч, обозлившись на приятеля.

– Ты чо? – уставился Паша на приятеля.

Вместо ответа, Лерыч сказал:

– Значит, она приходила к Борисовым?

– Ну приходила, – Паша, слегка кивнул взлохмаченной башкой.

Теперь, когда они уже отъехали далеко от дома, где Паша оставил труп, можно было немного успокоиться. И почувствовав себя уверенней, Лерыч сказал другу:

– И ты не мог ее сделать там, в квартире?

Паша насупился и промолчал.

– А ты знаешь, что она в ментовку хотела стукануть на тебя? Паша, тебе надо было убрать ее. А ты ее пожалел.

– Да ничего я не пожалел, – огрызнулся Паша, посчитав укор не справедливым. – Просто она убежала. Я за ней не побежал. Ведь ты велел мне собрать вот это, – он достал из кармана брюк пакет, в который сложил золотые украшения и деньги, найденные в квартире Борисовых. Причем, он так жутко вытаращил глаза, что Лерыч поспешил замять ситуацию, говоря:

– Ладно, уймись, Паша. Все путем. Вот она, девчонка, с нами. Смотри, на ней тоже побрякушек полно. Мы ее с собой возьмем.

Лерыч увидел, что Паша занервничал, поспешил спросить:

– Ты чего, друг? Что тебя беспокоит? Покурить с травкой хочешь? Так на.

Паша схватил папиросу с косяком, сделал несколько глубоких затяжек, и взгляд успокоился, перестал метаться по сторонам.

– Я вот тут подумал…

– О чем ты подумал? Да ты кури, кури, Пашка. Лечи нервишки, – участливо посоветовал Лерыч.

– Знаешь, может хватит? Не надо больше трупов, а? Эта девушка, – указал он на развалившуюся на сиденье Жанну, – ничего нам плохого не сделала.

– Вон ты о чем, – понимающе кивнул Лерыч. Иногда ему так хотелось расквасить морду дружку. Пить, жрать хочет всласть. И денежки чтоб водились. И при этом хочет остаться чистеньким, гад.

На этот раз Лерыч не сдержался. Довел его Паша.

– Заткнись, падла! Распустил слюни. Девчонку пожалел. Ты что, на тюремные нары хочешь? Соскучился по баланде?

– Не, е. Я ведь ничего такого, – поспешил ответить Паша, и голос его прозвучал как писк младенца.

А Лерыч разошелся. Кажется, Паша совсем разум свой пропил, если не понимает элементарного.

– Сидишь, хавальник раскрываешь, – напустился Лерыч на приятеля. – А она, между прочим, собиралась звонить ментам. Уж рожу твою небритую, точно запомнила.

– Лерыч, да я ничего… – замотал башкой Паша.

Видя его покладистость, Лерыч улыбнулся.

– Ну и потом ты же знаешь, как я люблю молоденьких красавиц. Они меня возбуждают.

Паша чувствовал в голове дурман. Наверное, только поэтому не побоялся сказать приятелю:

– Мучить их. Издеваться над ними – вот что ты любишь. – Он ожидал взрывной реакции Лерыча, но ее не последовало. Приятель заговорил вполне сдержанно:

– И это тоже. Предсмертный экстаз – вот настоящий кайф, который возбуждает меня в женщинах по-настоящему. От этого я получаю заряд энергии. Но тебе, Пашка, этого не понять. Потому что ты, червь, который лишен всего возвышенного от природы.

Сравнение с червем, Паше не понравилось. В конце концов, какое имеет право Лерыч на такое оскорбление. И если уж на то пошло, Паше тоже хочется сравнить его.

– А ты – псих! Ты – ненормальный человек.

– Почему? – Лерыч как будто удивился этому открытию.

– Хотя бы потому, что рисуешь всех своих убитых баб. Разве нормальный человек станет это делать? И для чего, позволь тебя спросить? – осмелился задать Паша вопрос.

Лерыч улыбнулся.

– Собираюсь устроить выставку для ментов. Пусть поглазеют, – то ли в шутку, то ли всерьез сказал он. Иногда Паша не понимал, где проходит та грань, отделяющая в словах Лерыча иронию от серьезного. Хотя от такого, как Лерыч, чего хочешь можно ждать.

– Ладно. Пусть так. Но нам с матерью очень не нравится, что ты в подполе нашего дома устроил могильник. Ты уже там похоронил пятерых девушек.