Рома едет в Кремль

Сам же я подобрал с кирпичного пола вылетевший через голову Хаврона рубль, пожертвованный Верой Григорьевной, который, вопреки ожиданиям, оказался на вид абсолютно стерильным. Вытерев его для порядка своим белоснежным носовым платком, я положил его в карман. Мало ли что еще может приключиться в этих катакомбах…

Переправа в два приема не заняла много времени, и через каких-то десять минут мы были на противоположном берегу темной реки, которую, если бы она не протекала под Мавзолеем, я принял бы за мифический Стикс. Прямо у воды был единственный вход в очередной подземный тоннель, который, как и предыдущий, был обложен красным кирпичом. Только вот шел он уже не вниз, а вверх. Побродив немного по различным ответвлениям (Цан с помощью навигатора сразу вычислял тупиковые ходы), мы вышли к очередной металлической двери, на этот раз серьезно побитой ржавчиной. Судя по экрану тепловизора и детекторам движения, за ней никого живого и шевелящегося не было. Замок довольно легко открыл Рамиль с помощью своей универсальной отмычки. Дверь со скрипом открылась, и мы прошли в очередной подвал со сводчатыми потолками, но на этот раз оштукатуренными и в духе социалистического минимализма покрашенными зеленоватой масляной краской. Назначение помещения совершенно явно было чисто техническим. Двери с табличками «Машинный зал», «Лаборатория», «Резервный генератор» и прочими скрывали за собой множество устройств, машин и приборов, которые поддерживали в надлежащем состоянии мумию Ленина. Но нас эти двери интересовали меньше всего, и мы устремились к горевшей в дальнем конце подвала ярко-зеленой табличке «Выход».

Между делом я вспомнил рассказ Богомолова о том, как его бывший друг Макаревич коллекционировал различные таблички советских времен. На стенах его квартиры висели такие художественно исполненные шедевры, как призыв: «Уважаемые женщины! Не бросайте вату и тряпки в унитазы и писюары!», «Торговля керосина с машины с 16 до 19», «Кабинет проктолога. А. М. Попин» и прочие глупости. Вспомнил и примеры из новейшей истории. Несколько лет назад, как рассказывают, подобная высокохудожественная надпись появилась на дверях Дома колхозника в далекой глубинке, в который на несколько дней заселилась съемочная группа фильма «Тихие омуты». Она гласила: «Уважаемые московские артисты! Не бросайте гондоны в окна — гуси давятся!»

Очередная дверь вывела нас к нижней площадке лестницы, которая вела из технических помещений наверх. Скорее всего, именно она и должна была вывести нас на финишную прямую. Навигатор Цана показывал, что до поверхности земли всего каких-то двенадцать метров. Так что до конечной цели оставалось около семидесяти метров по горизонтали и метров шесть вверх.

Поднявшись на два пролета, мы увидели коридор, который поворачивал вправо. Его отделка не оставляла сомнений в близости к цели: красный мрамор, черный гранит, бронзовые вставки на стенах, не менее бронзовые таблички с названиями должностей обладателей подземных кабинетов. Среди них мне запомнились две: «Смотритель Мавзолея» и «Управляющий делами Мавзолея».

В тот момент, когда мы рассматривали дверь кабинета коммерческого директора, которую Рамилю вздумалось открыть с помощью отмычки, неожиданно раздалась автоматная очередь и с потолка посыпалась гранитная крошка. «Сопротивление бесполезно, положите оружие на пол, выдайте нам китайца и можете идти». Голос с азиатским акцентом, похоже, принадлежал соплеменникам Цана. Я оценил ситуацию и счел ее не самой благоприятной: впереди и сзади нас на расстоянии метров десять стояли по четыре-пять китайцев в черных костюмах и галстуках, вооруженных короткими автоматами «узи». Судя по их воинственному виду, намерения у них были самые серьезные. Поэтому я дал приказ бросить оружие на пол, совершенно справедливо рассудив, что пока мы стоим плотной группой, то можем разоружаться лишь частично. Рогалик бросила на пол свой АКСУ, затем Жорж кинул свой уже начавший нравиться ему «Кипарис». В это время раздался чуть слышный щелчок, и Рамиль тихо сказал:

— Дверь вскрыта. Сейчас я бросаю дымовую и светошумовую гранаты одновременно. Всем открыть рот и закрыть глаза! После взрыва — все внутрь!

В тот момент, когда Шурик и Тыну одновременно кинули на пол пулемет и исчерпавший свой боевой ресурс огнемет, подполковник под нашим прикрытием бросил в сторону передней группы один цилиндр, а в сторону задней — другой. Раздавшиеся автоматные очереди потонули в грохоте шоковой гранаты, а ярчайшая вспышка в закрытом помещении ослепила китайцев. А затем все заволокло дымом.