Рома едет в Кремль

— Роман Львович, ты знаешь, я бы тоже ему в лоб закатал, если бы он ко мне стал таким образом докапываться! А что делать, если мы стоим, курим, никого не трогаем, а тут подходит этот и говорит Тыну: «Молодой человек, извините, а какой вид спорта может сформировать столь крепкие и округлые ягодицы, как ваши?» Тогда Тыну его и спрашивает: «Ты питтор, что ли?» А тот ему, причем гордо так: «Я — гей!» Ну и получил в глаз. А потом отскочил: «Я Ромочке пожалуюсь!» Мы хотели ему еще навалять, да вот решили тебя дождаться.

— Так, пацаны, это Жоржик, он такой же член нашей группы, как и вы. Он точно так же пострадал от чертей, и у него есть такой же, как и у нас, талисман. Так что прошу его любить и жаловать.

При этих словах Жоржик приосанился, а Шурик спросил:

— Это в каком смысле его любить? Мы так не договаривались!

— Да в философском смысле, в философском! А ты, Жоржик, тоже думай, что можно говорить таким мужчинам, а что — нет. А если любишь, то люби на расстоянии, чтобы таких фингалов у тебя поменьше было. Если бы не твои нетрадиционные наклонности, я бы попросил вас троих сейчас обняться, расцеловаться и забыть о конфликте. А так быстро пожали друг другу руки и загружаемся в машину. Нас уже остальные члены коллектива дожидаются…

Жоржик опасливо подошел поближе и протянул свою узенькую ладошку сначала Шурику, а потом Тыну. Они хоть и ответили ему рукопожатием, но по виду их было ясно, что особого удовольствия им этот процесс не доставил.

«Да, — подумал я, — с этими ребятами мне тоже еще работать и работать», — и поймал себя на мысли, что рассуждаю как начальник исправительно-трудового учреждения, которому прислали для этого самого исправления трудом группу граждан, внутри которой уже заложен по крайней мере один внутренний конфликт. И в данный момент меня это беспокоило более всего…

Глава 9

«Тайная вечеря» в квартире Веры Григорьевны определенно удалась. Мы подъезжали по очереди, останавливаясь в соседнем дворе. Я в сопровождении Тыну пошел первым. Затем по одному стали выдвигаться и другие участники нашего законного полувооруженного формирования. Шедший третьим несчастный Жоржик, находившийся в творческом поиске, вопреки правилам конспирации завел игривую беседу со здоровенным парнем, ремонтировавшим свою «девятку» около дома. Его брутальность, с одной стороны, привлекала нашего щуплого коллегу, но с другой — напоминала о неудачном опыте общения со спортивным Тыну, тем более что синяк под глазом еще более растекся и его пришлось прикрывать темными очками. Поэтому Жоржик начал издалека, интересуясь годом производства и пробегом «девятки». Охотно вступивший в разговор атлет подробно рассказал Жоржику о машине, но, как только тот перешел к личным вопросам (на этот раз насчет развитых бедер и мышц спины), несколько напрягся. От очередного фингала француза спас подошедший Шурик, который вежливо, но твердо взял его под руку и повел в подъезд.

Водитель «девятки» при этом пробормотал что-то типа: «Ходют тут пидоры всякие», на что получил от Шурика ответ настоящего интеллигента-гуманитария: «Урод, это француз, гость столицы, понял, падла?» Дальнейшего развития диалог, правда, не получил, поскольку наши соратники быстро скрылись в здании.

— Львович, — с порога заявил Шурик, — этот твой Жорик нас точно всех спалит. Не успел он двух шагов от машины отойти, как к какому-то работяге привязался насчет его развитых бедер. Если бы я его не утащил, точно огреб бы по морде.

— Не зовите меня Жориком, сколько можно говорить! Я Жоржик! Мне это неприятно, и унижает мое мужское достоинство.

— Какое-какое достоинство? — ехидно спросил Шурик.

Обиженный Жоржик замолчал, и мне, чтобы не вызывать эскалацию конфликта, пришлось вмешаться:

— Так, запомните, у всех нас есть имена. Мы тут не какие-нибудь агенты, нам номера не нужны. А имена прошу вас не коверкать и называть друг друга так, как привыкли. Итак: Вера Григорьевна — это наш начальник штаба. Роганетта Петровна, она же Рогалик — специалист по холодному оружию. Рамиль Абдулахатович, можно просто Рамиль — прикомандированный к нам подполковник МВД. Александр Тарасович, можно Шурик — главный по транспорту и допросам пленных. Подданный суверенной Эстонии господин Тыну Вилль (при этих словах Тыну чинно поднялся и наклонил голову) — эксперт по огнестрельному оружию. Иван Васильевич Цан, называйте его по имени-отчеству — Иван Васильевич, — он будет заниматься компьютерным обеспечением, связью, спецсредствами и техническим обслуживанием.