Рольф в лесах

Куонеб вскочил на ноги — прятаться дольше было незачем — и поманил Рольфа, который кинулся к нему со всех ног. Три упитанных сурка означали обилие вкуснейшего свежего мяса в течение недели. А те, кто его не пробовал, представления не имеют, какая это прелесть — жаркое из молодого, разъевшегося на клевере сурка, приготовленное с картошкой на пылающем костре! Особенно если охотник юн, полон сил и ужасно хочет есть!

13. Бой со злым водяным духом

Как-то утром, когда они шли по тропинке вдоль бобровой запруды, Куонеб кивнул на воду. Неподалёку от берега что-то плавало — что-то похожее на круглый древесный листок с лежащими по его краям бусинами. Затем Рольф заметил футах в двух ещё один лист, но побольше, и сообразил, что видит голову и верх панциря большой каймановой черепахи. В просторечии эту свирепую водяную хищницу называют «кусака». Секунду спустя она быстро погрузилась под воду и скрылась из виду. В этих краях водилось три вида черепах, и Рольф хорошо их знал, в том числе и кусак, но никогда раньше не видел он такого огромного и зловещего водяного чудовища.

— Это Босикадо. Я знаю его, он знает меня, — сказал индеец. — Между нами давно идёт война, и мы решим её исход в открытом бою. В первый раз я увидел его здесь три года назад. Я подстрелил утку. Она осталась плавать на поверхности. Но прежде чем я успел до неё добраться, кто-то утянул её под воду. Потом здесь поселилась утка с утятами. Мало-помалу он съел всех утят. А потом съел утку. Из-за него утки на Длинной запруде не селятся, и я начал ночь за ночью забрасывать на него удочку. Мне попадались небольшие кусаки, фунтов на восемь — десять. Мясо у них вкусное. И три раза я ловил на крючок самого Босикадо, но едва я подтаскивал его к каноэ, он обрывал самую крепкую мою леску и нырял. Он шире каноэ и однажды прорвал борт. Каноэ затряслось, накренилось. И мне стало страшно! А отец учил меня, что для мужчины нет ничего постыднее страха, и я обещал ему никогда страху не поддаваться. Я вступлю с Босикадо в честный бой. Он мой враг. Он нагнал на меня страх. И я нагоню на него страх, только ещё более сильный. Три года мы следим друг за другом. Три года он сгонял летом уток с запруды, обирал мои удочки, мои сети и ловушки на ондатр. Вижу я его редко. Да и то мельком, как нынче…

До Скукума у меня была собачка Ниндай. Очень умная и послушная. Она была очень маленькая, но умела выследить енота, поймать кролика, сплавать за убитой уткой. Мы с ней были настоящие друзья. Как-то я подстрелил утку, и она упала в воду. Я позвал Ниндай. Она поплыла за уткой. Но утка вдруг ожила и улетела. Я крикнул Ниндай, чтобы она плыла обратно, и она повернула ко мне. И вдруг вон там над омутом завизжала и забила лапами по воде. А потом завыла, точно звала меня. Я прыгнул в каноэ и быстро погрёб туда. Тут моя маленькая собачка Ниндай пропала под водой. И я понял, что её утащил Босикадо. Я долгое время тыкал в дно шестом, но ничего не нашёл. А пять дней спустя увидел лапу Ниндай в ручье ниже плотины. Придёт день, и я убью Босикадо!..

Однажды я увидел его на берегу, но он сразу скатился в воду, как большой камень. Прежде чем нырнуть, он поглядел мне прямо в глаза, и я понял, что он — манито[7]. Но он злой манито, а мой отец говорил: «Если злой манито чинит тебе вред, ты должен убить его». Раз я поплыл за уткой, а он схватил меня за палец на ноге, но я выбрался на отмель и вырвался. Мне удалось вогнать острогу ему в спину, но она не выдержала его веса и сломалась. Как-то он ухватил Скукума за хвост, но только ободрал шерсть, а Скукум с тех пор ни разу запруды не переплывал…

Дважды я видел его, как нынче, и мог бы убить из ружья, но я хочу встретиться с ним в честном бою. Много раз я сидел на берегу, пел ему «Песню труса» и вызывал его биться со мной на отмели, где мы равны. Он слышит меня и не выходит…

Я знаю, в прошлую зиму он наслал на меня болезнь, и даже теперь он угрожает мне злым колдовством. Но моё колдовство возьмёт верх. Один раз он нагнал на меня страх. Но я нагоню на него самый большой страх и буду биться с ним в воде!

Ждать этого боя пришлось недолго. Рольф пошёл за водой к колодцу — яме, вырытой в десяти шагах от запруды. Как заправский охотник, он, прежде чем выйти из-за деревьев, замер и осторожно огляделся. На илистой косе, в мелком заливчике шагах в пятидесяти от колодца, лежала серовато зелёная груда, и Рольф не сразу разобрал, что это греется на солнце огромная черепаха. Чем дольше он смотрел, сравнивая её с окружающими предметами, тем огромнее она казалась. Он бесшумно попятился и побежал за Куонебом.

— Он греется… Босикадо… на косе…