Роковое влечение

Когда-то не так давно Натан блистал на показах именитых кутюрье, был амбассадором бренда, имя которого принесло Натану еще больше славы. Но прошло два года с тех пор, как Натан перестал мелькать на обложках. И теперь мог позволить себе не быть тем, на кого направлены сотни глаз и десятки камер. Однако модельное прошлое, начавшееся с младенчества, все же оставило неизгладимый отпечаток на мужчине – он по-прежнему играл роль. Вот сейчас он был заботливым младшим братом, которого интересовали проблемы семьи. Но как только они разойдутся, Натан перестанет думать о Йохане и его безумной затеи с Оксаной, выбросит из головы мысли о семье и вернется в абсолютно пустой и холодный дом.

– О чем задумался? – Йохан поставил бокал на стол и взглянул на брата. Он ненавидел такие моменты, когда Натан долго молчал и терял связь с реальностью. Выглядело это до жути неприятно. Будто весь мир останавливался, и Натан оставался неподвижным манекеном. В такие моменты Йохан старался выдернуть брата и вернуть его лицу хоть какое-то подобие живого выражения.

– Хотел бы посмотреть на финал, – Натан отсалютовал полным бокалом и устремил свой взгляд на веселящуюся толпу. – Кстати, те смотрят на тебя весь вечер.

– Спасибо, воздержусь, – Йохан и сам заметил, как на него то и дело поглядывали девушки. – Они сморят и на тебя.

– Как на чертову статуэтку Оскар или Lamborghini?

– Скорее второе, – Йохан усмехнулся. Он привык к сарказму брата – пожалуй, то немногое, что было в нем настоящим.

– Что же, – Натан пожал плечами, – тогда мне стоит познакомиться с ними.

– Осилишь?

– Сами убегут, – тонкие губы брата дрогнули в подобие улыбки. – Когда уезжаешь?

– Завтра. Необходимо все подготовить к приезду Оксаны. Думаю, она будет удивлена.

Натан кивнул, подхватывая со стола бокал. Посмотрел на веселящихся девушек, нахмурившись. Йохан уловил изменившийся взгляд брата. Что-то задумал и, судя по всему, малоприятное. Бедные девчонки, которые решили выбрать его своей целью. Йохан покачал головой, прогоняя дурное предчувствие.

– Пожалуй, я поеду к себе. Нужно подготовиться к вылету. А ты постарайся без последствий.

– Разве я когда-нибудь поступал неправильно?

– Нет. И это, черт подери, пугает, – Йохан хохотнул и осушил бокал.

Глава 22.

– Обещай, что не устроишь тут притон, – я посмотрела на затаившуюся Дашу и вздохнула, заметив, как заблестели ее глаза, когда она увидела связку ключей.

Вернувшись из отеля, я даже подумать не могла о том, что встречу соседку под дверью. Но, как оказалось, она дежурила около окна и ожидала моего возвращения. Хотела узнать, чем закончились переговоры, и подписала ли я многомиллионный контракт. Но когда я согласно кивнула, с оговоркой про отсутствие там этих самых миллионов, Дашка скисла. Но она все же вошла вслед за мной в квартиру и ждала, когда я переоденусь и угощу ее чаем. Правда, чай она сама заварила и разлила по кружкам, а я застала ее за ковырянием в холодильнике.

Сейчас же Даша сидела напротив меня и кивала, соглашаясь на мои условия.

– Обещаешь?

– Конечно! – воскликнула она и протянула вперед свои загребущие ручонки. – Я буду присматривать за квартирой. Не буду устраивать тут притона. Не буду водить парней или закатывать вечеринки. Также не пущу брата с его подружкой. Поэтому можешь мне довериться. Я и за Кешей присмотрю.

– Он едет со мной.

– О как, – удивленно округлила губы. – Я думала…

– Я заберу его с собой. Пусть развлекает меня.

Даша согласно закивала. Наверное, она оценила то, что ей не придется чистить клетку попугая и кормить его.

– А его разрешили взять? – поинтересовалась она, уминая конфеты.

– Разве я когда-нибудь спрашиваю? – подмигнула в ответ.

Конечно же, Йохан был бы против Иннокентия, особенно после их встречи. Но я не могла оставить пернатого тут, на попечение Даши. Она и так часто за ним приглядывала. Но я понимала, что скучала по говорливому петуху. А там, куда я поеду, еще неизвестно что меня будет ожидать. Месяц-другой мы будем активно работать над альбомом в чужом для меня коллективе и в совершенно новом месте. Я же там могу с тоски смертной помереть. И пусть до друзей и знакомых как рукой подать, Йохан намекнул, чтобы я не распространялась о том, чем занимаюсь. А главное, кто руководит.

– Нет! – хохотнула Дашка, все-таки выхватив у меня ключи. – Тогда я должна пожелать тебе удачи. И буду очень ждать результатов. А пока, чтобы не остаться без своего маленького, но такого приятного дохода, устрою здесь музей.

Я поперхнулась чаем и закашлялась.

– Чего?!

– Музей! – Даша не унималась, вращая на пальце связку ключей. – Клятвенно обещаю – никто не залезет в твои вещи. Если только майки с твоих концертов выставлю на обозрение. Ты же не будешь против?

– Даш, не шути так, – откашлявшись, проговорила я. – Только попробуй и я…

– Да ладно! Я же шучу! – она выставила перед собой руки. – Скучная ты стала. Стареешь. Шуток не понимаешь.

Хмыкнув, я вытерла разлившийся по столу чай и, прищурив глаза, ответила:

– У тебя в голове порой рождаются плохие шутки.