Роковое влечение

Темно и подозрительно тихо.

Голоса, доносившиеся со спины, усилились, и я быстро заскочила внутрь, хлопнув дверью. Сделала несколько неуверенных шагов и ахнула. Здесь среди десятков столов не было ни души. Лишь одна тень, подсвечиваемая редким огоньком сигареты, выделялась в самом центре трибуны.

– Проходи, Оксана, – голос человека, который даже не повернулся в мою сторону, звучал отчетливо и требовательно.

Я шагнула вперед, не веря ни глазам, ни ушам. В груди неприятно защемило.

– Ты? – хриплый собственный голос разрезал повисшую вновь тишину.

– Да, – рука мужчины поднялась вверх и махнула на свободный стул за его столом, словно приглашая сесть. Однако я не торопилась приближаться к Йохану, понимая, если сделаю еще пару шагов, то не сдержусь. Наброшусь на него и поколочу. – Можешь занять любое место, – он уловил мое нежелание приближаться, – но так будет проще разговаривать. Не хотелось бы кричать через весь зал.

Сглотнув, я согласно кивнула. Тут он был прав. Нам нужно поговорить. Потому что два месяца тишины не прошли для меня даром. Пройдя все этапы принятия неизбежного, я застряла на последнем. Чертово смирение горчило на язык.

Взяв себя в руки и засунув куда подальше парочку резких слов, я приблизилась к столу и заняла свободный стул.

– И где все? – начала с самого очевидного. – Только не говори, что ждал меня и даже выкупил все места, – в такое совпадение верилось с трудом.

– Ждал, – Йохан так и не взглянул в мою сторону. Поднес сигарету к губам, затянулся. А я украдкой осмотрела стол. Бокал с янтарной жидкостью, пепельница. Наполовину пустая пачка сигарет и зажигалка. Чуть дальше лежал телефон. В пепельнице несколько окурков. На спинке его стула наброшена куртка или плащ. В темноте не разглядеть.

– Давно ждешь? – хмыкнула, кивая на пепельницу.

Йохан не заметил моего жеста, но ответил довольно быстро.

– Да, – почему-то прозвучало так, словно относилось не к данной ситуации, а таило в себе нечто большее.

– Ты сегодня немногословный, – заключила я, отворачиваясь от мужчины.

Бегло осмотрелась. Действительно, тут было пусто и темно. Но сцена просматривалась неплохо. Хотя, теперь я понимала, почему на концертах тут бывало немноголюдно. Трибуна имела боковое расположение, заполненное столиками. Явно тут не повеселиться и не поскакать, как обычно бывало на таких мероприятиях. Вот и Йохан медленно потягивал свою янтарную жидкость, поведя напряженными плечами. А то, что он напряжен, я уловила сразу. То, как он держался особняком, или его медленные, но оточенные до автоматизма движения. Негнущиеся, но твердые пальцы, между которыми он держал сигарету.

– Не было времени отдохнуть, – спустя пару минут он все же ответил, заставляя меня вновь вздрогнуть.

– Устал, значит, – протянула я, ухмыляясь. – И чем занимался? – придала своему голосу заинтересованность. – Хотя, не отвечай. Я и так знаю. Концерты, записи, премии. У тебя очень беспокойная жизнь, мистер Ван Ден Брук. Или как у вас там принято обращаться?

Йохан наконец повернулся ко мне, но из-за темноты я не смогла рассмотреть выражения его лица. Но почему-то была уверена – мне удалось его поразить.

– Ты злишься?

– А разве не похоже? – рассмеялась, прислонясь спиной к кожаной поверхности стула. Позволила себе расслабиться. Я же прошла эту стадию! Или нет? – Ты бросил меня.

Он промолчал. Но хотела ли я что-нибудь услышать? Хотя бы простое «извини». Но если бы он признал свою ошибку, то был бы не Йоханом Ван Ден Бруком. Слишком идеальным человеком, чтобы вообще существовать в этой реальности.

– Скажи, зачем все это? Какое представление ты хочешь увидеть сейчас? – я повернулась к мужчине, пытаясь привыкнуть к темноте. Почти получилось. Его лицо стало обретать четкие контуры. – Чем в этот раз будешь добивать? Хочешь, чтобы я выскочила на сцену и устроила там скандал? Или достаточно отсюда заорать? Только скажи, я же все сделаю. Потому что поверила. Черт! – я выругалась, чувствуя, как внутри нарастал гнев.

Первая стадия! Я вернулась к тому, отчего так усердно пыталась уйти.

– Ты все испортил, – глотая злость и слезы, прошептала, зажмурившись. Не хочу видеть его и слышать. Ничего не хочу.

Весь мир словно померк. Сузился до одного звука – мое сердце бешено стучало в груди, отбивая самый безумный ритм, на которое было способно. Еще чуть-чуть, и я лишусь чувств.

– Что ты не поделил с Костиным? – резко распахнув глаза, я взглянула на застывшего Йохана.

– Откуда? – выдохнул он, а я поняла – попала в цель. Кирилл был прав. Это лишь месть. А я – просто винтик в сложном и, судя по всему, каком-то изощренном механизме по уничтожению бывшего продюсера.

– Ответь, – рыкнула, чувствуя, как гнев нарастал, сминая выстроенные преграды хладнокровия. И отстраненности.

Йохан покачал головой.

– Поверь, тебе лучше ответить, – я привстала, нависла над столом, упираясь ладонями в твердую поверхность. – Если ты мне не ответишь, я уйду.

Мужчина сжал кулак. Сквозь доносившиеся звуки со сцены и общего зала-танцпола, где толпились зрители, я слышала и участившееся дыхание Йохана.