Роковая ошибка княгини (СИ)

Взгляд опустился ниже, и тут Саша улыбнулась: спасибо, Господи, фигурой не обделил! В стройности и изяществе она могла бы дать фору самой Алёне, это точно. Грудь у неё была красивая, высокая и вполне сформировавшаяся для восемнадцати лет, талия стройная и тонкая, а бёдра широкие, но изящные. А ещё у неё были очень красивые стройные ножки, но их под платьем не разглядишь. Также большим плюсом Александра считала то, что кожа её имела оттенок персика и была такой же на ощупь, при этом абсолютно чистая, что довольно редко встречается у рыжеволосых. Проклятые веснушки высыпали только на носу и больше нигде, и иногда это её жутко расстраивало – ну что им стоило переместиться с самого видного места куда-нибудь пониже, где никто не догадается посмотреть! Но потом Саша научилась видеть в этом свои прелести. Юра Селиванов, например, имел ужасно конопатые руки – это выглядело просто отвратительно (как и сам Юра), так что Сашенька не могла не признать, что ей, по сравнению с беднягой Селивановым, просто фантастически повезло.

Завершив детальный осмотр своей внешности, она со скромной улыбкой перевела взгляд на Алёну.

– Такому бриллианту нужна достойная оправа, – сказала матушка и, обняв Сашу за плечи, прижалась щекой к её щеке. В этом нежном жесте она случайно задела разбитый Сашин висок, и та изо всех сил сдержалась, чтобы не поморщиться от боли.

– Путём гордеевских миллионов? Мне такая оправа не нужна, – сразу предупредила Александра и добавила с усмешкой: – Да и какой из меня бриллиант? Мне никогда не стать такой красавицей, как ты!

– Помнится, кое-кто сегодня сказал обратное… – лукаво блеснув глазами, ответила Алёна.

– О, он это нарочно, будь уверена! Ехидничал, мерзавец, – Александра невольно улыбнулась. – Спасибо, конечно, «его величеству», что по достоинству оценили мою убогую внешность, но он же не слепой, и не мог не видеть, как бесславно я проигрываю и тебе, и его Ксении. Вот вы-то – всем красавицам красавицы!

– Никогда не преуменьшай свою красоту, пускай и в собственных глазах, – поучительно сказала Алёна. – Всегда говори себе, что ты самая лучшая. Просыпайся по утрам, смотрись в зеркало, да вот прямо так и говори: я лучшая и достойна самого лучшего! Вот увидишь, в этом и есть секрет успеха.

– Вера в себя? Она помогла тебе окрутить господина министра? – не хотела Саша язвить, но вырвалось как-то само собой.

– Ты мне за это ещё спасибо скажешь, – заверила Алёна, при этом, кажется, ничуть не обидевшись на дочь за столь резкие слова. – А теперь, пока мы снова не поссорились, я оставлю тебя на этой миролюбивой ноте! Мой тебе совет: ложись спать, тебе нужно хорошенько выспаться перед завтрашним днём и набраться сил.

– Господи, я уже боюсь спрашивать! – простонала Александра, но всё же спросила: – А что будет завтра? Очередной банкет, званый ужин или бал аристократов?

– Что за вопрос? – и вновь Алёна великодушно проигнорировала её колкости. – Я думала, ты в курсе, что с завтрашнего дня у тебя начинается практика в больнице. Викентий уже сегодня тебя хотел вытащить, у него там какая-то беда с рукой приключилась, и ему срочно понадобился помощник, но я настояла на отсрочке. Ты после суток работы, столько времени не спала, да и потом, этот семейный обед, на котором так настаивал Иван…

– В… больнице? – кажется, из всего рассказа Алёны, Александра услышала только эти два слова.

– Мы же обещали тебе практику… – с непониманием подтвердила та. – Постой-ка… ты, что же, передумала? Слава тебе, Господи, так даже лучше! Я сейчас же позвоню Викентию, и…

– Нет, нет, мама, нет! – поспешила остановить её Александра, хватая за руку. – Я не передумала, я… я просто… впрочем, неважно!

«Я и не думала, что вы это всерьёз!» – мысленно продолжила она. И тем более не думала, что это случится завтра. Она ведь ещё не успела толком прийти в себя, не успела обжиться на своём новом месте, а эта странная взрослая жизнь уже с бешеной скоростью закрутилась вокруг, с головой окунув в свой бурлящий водоворот.

Растерянно улыбнувшись Алёне, Саша сказала тихо:

– Спасибо. Наверное.

Могло быть и хуже, не так ли? Они вообще могли бы не церемониться с ней… (Гордеев, предположим, и не церемонился, и разбитый висок тупой болью напоминал об этом время от времени!) Но больница… практика… и дорогой Викентий Иннокентьевич! Это было гораздо большим, чем то, на что она могла рассчитывать.

И настолько Саша была окрылена этой новостью, что потеряла бдительность и забыла про возможный подвох, которого от Гордеева только и жди.

– Пожалуйста, – ласково ответила Алёна, погладив её по волосам. – А теперь раздевайся и ложись спать! Вещи твои я собрала, горничная должна была развесить их в шкафу. Но на твоём месте я бы их не носила. Поедем завтра, купим тебе новые? Я заберу тебя из больницы, и махнём оттуда прямо в магазин готового платья! А потом съедим мороженое в каком-нибудь кафе и отметим наши покупки! Как тебе такая идея?