Роковая ошибка княгини (СИ)

Почти. Кое-что всё-таки не давало ему покоя и ныло, болезненно ныло в груди, практически всю ночь. Мысли о ней сводили его с ума. Одного он не мог понять – как же так получилось? Как он умудрился влюбиться?! Это было нерационально и логическому объяснению не поддавалось, но, тем не менее, произошло, и произошло именно с ним.

Я убью её… Голос отца до сих пор звучал в его голове. И, я клянусь тебе, Миша, я постараюсь сделать так, чтобы она мучилась перед смертью!

Всякий раз Мишель содрогался от этих слов. Признаться, он хотел уехать, не попрощавшись, но Иван Кириллович невольно поспособствовал перемене столь малодушного решения. Правда, в итоге получилось ещё хуже, но Мишель был убеждён, что поступает правильно. Он столько раз был готов передумать, пока Игнат гнал лошадей в Марьину рощу, а когда Саша вышла на его короткий стук – он почти передумал. Одного взгляда её было достаточно, чтобы на секунду изменить его решение.

А потом угрозы Гордеева вновь напомнили о себе, тупой болью да в самое сердце. «Я убью её»…

– Ваше величество? – прошептала Сашенька, как обычно, завороженно глядя на него. Он едва ли не улыбнулся – право, ну что она так смотрит, будто он не обычный человек, а какое-то неземное создание? Впрочем, не до улыбок теперь.

– Можно войти? – довольно сухо поинтересовался он вместо приветствия. Саша спохватилась, отметив этот суровый тон, и отошла в сторонку, пропуская его в квартиру. На её счастье Василиса Фёдоровна ушла за покупками, и они могли поговорить наедине, не боясь быть услышанными.

Они остановились в коридоре, друг напротив друга, и только теперь Саша обратила внимание на его мундир. И без лишних слов всё поняла, побледнев так сильно, что это стало заметно даже в полумраке коридора.

– Вы… уезжаете? – сорвавшимся голосом спросила она, и столько в её голосе было тоски, что у Мишеля возникло непреодолимое желание отказаться от своей затеи сейчас же. И остаться с ней. Навсегда. И как там сказал Володя? – носить её на руках до конца дней, потому что именно этого она и заслуживает!

Но вместо этого он коротко кивнул и сказал:

– Я пришёл попрощаться.

Саша поднесла ладонь к губам, чувствуя, что ещё немного, и разрыдается в голос. Как же так? Почему он не сказал раньше? И… что теперь будет с ней? Она же и дня без него не проживет, неужели он не понимает, неужели не видит? И вовсе не из-за Гордеева даже, который убьёт её, как только она останется без своего защитника! Что ей Гордеев – её сердце остановится раньше, само, по вполне очевидным причинам: оно просто не захочет биться, если рядом не будет Мишеля! И как он может быть таким жестоким?

Всё-таки она не сдержалась, не хватило сил. Бросилась к нему на шею и, уткнувшись в его грудь, разрыдалась.

– Ваше величество, пожалуйста, не бросайте меня!

Мишель на секунду прикрыл глаза, испытывая острую потребность утешить её, обнять ласково и сказать хоть что-то, чтобы успокоить. Но вместо этого промолчал, приказывая себе быть сильным.

Я убью её. И, я клянусь тебе, Миша, я постараюсь сделать так, чтобы она мучилась перед смертью!

Гордеев не должен ни о чём узнать. Иначе она пострадает, а этого допустить Мишель никак не мог. Поэтому он сказал:

– Александра, успокойся, – взяв её за плечи, он отстранил от её себя. Может, это было грубо, но Сашу гораздо больше испугало это строгое «Александра» вместо привычного «сестрёнка». Она подняла на него заплаканные глаза, готовясь к какому-то жуткому продолжению, и оно не заставило себя долго ждать: – Выслушай меня, пожалуйста. Я должен извиниться перед тобой. Тогда, в часовне… я был неправ. Пугающе неправ, и мне за это безумно стыдно. Я хотел… отомстить Авдееву таким образом. Я был зол на него за то, что он так поступил с моей невестой, и собирался отплатить ему тем же.

«В жизни не нёс большей чуши», – подумал Мишель, с болью наблюдая за тем, как Сашенька отступает на шаг назад, как смотрит на него с нескрываемым ужасом в глазах, смотрит – и не верит. Кажется, следовало быть убедительнее.

– Это было низко и некрасиво, я знаю, – продолжил он. – В какой-то момент я понял, что это подло – использовать тебя в качестве своего возмездия. Хорошо, что я понял это прежде, чем стало слишком поздно. Прости меня за это.

Саша отрицательно покачала головой, но вовсе не потому, что не хотела его прощать, а скорее не хотела верить. Это просто не могло быть правдой! Он же… он благородный! Он не мог опуститься до такой низости, не мог использовать её так! Это было слишком.

– Вы… вы… – она задыхалась от рыданий и никак не могла подобрать нужных слов. – То есть… всё это… всё это было не всерьёз? Просто… чтобы отыграться на Сергее, да?

– Мне очень жаль, – бесстрастно ответил Мишель.