Роковая ошибка княгини (СИ)

Но судьба в очередной раз распорядилась по-своему.

Глава 27. Герберт

– Сашенька, а вот и ты! – как всегда улыбчивая и лучезарная Элла вышла навстречу и ласково взяла её за руки, увлекая за собой в залу. – Вот-вот объявят танцы, ты уже решила, с кем будешь танцевать? Ах, что это я, Сергей Константинович ведь наверняка пригласил тебя, я угадала?

Меньше всего на свете Саша хотела слышать об этом человеке сейчас, но как объяснить это Элле? Пожалуй, никак.

– Елизавета Борисовна, я…

– Саша, и как не стыдно! Я же просила без отчества и просто Лиза! Или Элла, как тебе больше нравится?

– Ох, простите, я… Хорошо. Так вот, Лиза, я хотела сказать вам, что… – собравшись с мыслями, Саша хотела под предлогом разыгравшейся мигрени поскорее уехать домой, но в эту самую минуту зазвучали первые аккорды вальса. Элла тихонько вскрикнула, счастливая и беззаботная, и захлопала в ладоши.

– Танцы, танцы, ну наконец-то! Нас сейчас непременно пригласят! – блеснув глазами, добавила она и обернулась к Сашеньке. – Так что ты хотела сказать, милая?

И как отказать этому очаровательному ребёнку? Как сказать, что она устала от этого ещё толком не начавшегося вечера? Как сказать, что ей в тягость каждая секунда в стенах этого особняка? Как? Элла ведь непременно обидится, расстроится, а разве можно расстраивать такую милую, добрую девушку? Тем не менее, Саша начала:

– Я хотела сказать, что я не могу…

– Лиза, дорогая, позвольте украсть у вас вашу подругу на один вальс, – до боли знакомый, родной голос, зазвучавший у Саши за спиной, заставил её замолчать, позабыв обо всём на свете. Она медленно обернулась и широко раскрытыми глазами уставилась на Мишеля Волконского, не иначе, сошедшего с ума. А тот, как ни в чём не бывало улыбнувшись, протянул ей руку. – Танец?

Да о каком танце речь?! Она и рядом с ним находиться не могла, без страха быть разоблачённой! Что говорить о столь безумной затее, как вальс? Ведь ему придётся обнимать её в течение всего танца, держать руку на её талии… Он, вообще-то, соображает, что делает?!

Саша собиралась сказать категорическое нет, при этом для верности ещё и покачав головой и топнув ножкой, дабы убедить Мишеля в немыслимости данного предложения! Но вместо этого она сделала то, чего делать ни в коем случае не стоило – посмотрела в его глаза… и пропала. И безо всяких слов, вложила свою ладошку в протянутую ладонь. Мишель вывел её в центр танцевальной залы, ничуть не смущаясь любопытных взглядов, обращённых к их паре. Он вообще казался на удивление спокойным, словно и не он недавно разговаривал с Савиновой в библиотеке тяжёлым, упавшим голосом. Сейчас он был обходительным и непринуждённым, и загадочно улыбался.

– Господи боже, на нас все смотрят! – прошептала Саша на выдохе, поняв, что они остались едва ли не единственной парой на паркете – остальные рассредоточились вдоль стен, оставив им место в центре.

– Пускай смотрят, – беспечно отозвался Мишель, не без удовольствия поймав на себе изумлённый взгляд Сергея Авдеева. А затем сделал нечто из ряда вон выходящее – обняв Сашеньку за талию, с силой подвинул к себе – настолько близко, насколько позволяли приличия. И может, немного ближе. Совсем чуть-чуть. Она сдавленно охнула, вынужденная обнять его за плечи, и Волконский с усмешкой сказал: – Не бойся, сестрёнка. Ничего не бойся, пока я с тобой.

И тогда они стали танцевать. Вальсировал он гораздо лучше, чем она, не имеющая особой практики нигде, кроме коротких вечеров у Софьи Владимировны на даче. Благо, её возможные ошибки Мишель исправлял и сглаживал ещё до того, как они становились заметными, за что ему от Саши отдельное спасибо. Она-то, бедняжка, не знала, куда себя деть, боясь оступиться или запутаться в юбках, и ведь самое страшное, что всё это на глазах у изумлённой публики! Ей так не хотелось выглядеть неотёсанной деревенщиной! Раз согласилась на танец с Волконским, следовало бы довести дело до конца, без малейших недочётов, дабы не радовать своих недоброжелателей. Таких, как Ксения Митрофанова, например. Вон как смотрит, прямо взглядом прожигает! Ох, Господи, что же теперь будет…?

Саша невольно прикусила губу, а затем поняла, что Мишель внимательно наблюдает за ней. И наблюдал всё это время. И смотрел только на неё – так, словно они и вовсе остались одни в зале у Караваевых, словно толпа красиво одетых гостей с вытянувшимися в изумлении лицами ничего не значила для него.

– Не бойся ты так, – прошептал он, в танце склонившись к её уху. – Всё хорошо. Я не дам тебя в обиду.