Рокот

Стас откинулся на спинку сиденья и запрокинул голову, не в силах нормально мыслить и осознать действительность. Оглядел потолок машины, будто видел его впервые.

В углу пестрели засохшие пятна от томатного сока (Юрка неаккуратно открыл коробку), чуть дальше белели волосинки кошачьей шерсти (Юрка брал с собой Абрама), над зеркалом заднего вида виднелась зеленая черта (Юрка прихватил и фломастеры).

Стас разглядывал салон автомобиля и не шевелился, словно пребывал в коконе, в сети из тугих, прочных и все сильнее сжимающихся нитей, в капкане, в ловушке, в западне.

Его затошнило. Замутило от того, что в голове сложилась полная картина всего, что с ним происходит, огромное полотно из пазлов, разноцветных и черных кусочков. Ужас придавил Стаса к сиденью автомобиля с такой силой, как если бы на него навалили многотонный дом.

Кроме смысла противостояния Башни и Кораблей, он вдруг понял одну страшную вещь: сегодня утром Башня получила порцию живой невинной крови Марьяны, отданной добровольно, прямо на берегу Рокота. Какую силу получила Башня, а значит, и Полина? Чего теперь ожидать? Апокалипсиса? Адского исхода?

Что будет?..

И почему он, безмозглый идиот, не догадался сразу же, после первого Гула смерти, заглянуть в семейный альбом и найти фотографию деда? Почему он так беспросветно туп? Почему он еще не связался с Кораблями? Почему он сделал все, чтобы ухудшить ситуацию, довести до предела, свести на нет все старания Кораблей ослабить Башню? И почему они не связались с ним сами?

Почему? Почему?..

Из ступора Стаса вывел синий пульсирующий свет проблесковых маячков полицейской машины, припарковавшейся у подъезда.

Часы показывали 23:50.

Стас вынул из кармана вторую фотографию, что забрал из семейного альбома. Ту, где пятеро пожилых людей, включая деда, стояли в красных одеяниях на фоне леса. Он припомнил надпись под снимком: «После спектакля «Вознесение даров». Значит, в таком виде Корабли приносили ложную жертву Рокоту, чтобы ослабить Башню.

В памяти тут же возникли обрывки из воспоминаний о сегодняшнем утре, когда Марьяна и Стас лежали обездвиженные туманом озера, уже практически окоченевшие, а вокруг люди в красном проводили ритуал.

Теперь понятно какой. Они спасали беспечных любовников. Корабли возносили дары, чтобы ослабить Башню, получившую новую кровь, – кровь невинной девушки. И только благодаря Кораблям Марьяна и Стас смогли проснуться, вырваться из плена Рокота.

Не ищи зла там, где его нет.

Стас просидел еще с минуту, осознавая открытие. Потом позвонил Роберту, но тот не ответил. В лучшем случае он был в дороге, в худшем – все еще в Леногорске, и что-то пошло не так. Самому же Стасу предстояло найти Марьяну и Юрку, разобраться с Полиной, Егором и его извращениями, а еще хоть как-то осмыслить тот древний ужас, связанный с Рокотом. И справиться со всем дерьмом он должен был один. Без Кораблей.

Стас зажмурился до рези в глазах. Он лишь смутно представлял себе, как не лишиться рассудка.

Зажужжал телефон.

В чат пришло видео с очередного незнакомого номера. На экране Стас увидел Марьяну. На этот раз она смотрела точно в камеру, ее лицо не пестрело черными кляксами от косметики, но взгляд, как и тогда, был отсутствующим. Девушку освещала вспышка, на фоне угадывался салон того самого «Тахо» – Стас сразу узнал его.

В кадре появился Егор с пластырем на носу. Он держал телефон на вытянутой руке и снимал себя рядом с застывшей в онемении Марьяной.

– Как мы смотримся? Хорошо? – по-дружески спросил он. Улыбнулся. – Нам надоело ждать, мы соскучились и решили, что надо ускорить встречу. Если ты не приедешь через пятнадцать минут, мы не будем тебя ждать и найдем, чем бы таким приятным заняться.

Он повернулся к Марьяне и чмокнул ее в щеку. Девушка зажмурилась.

– Пятнадцать минут, Стасик. У тебя пятнадцать минут. Надеюсь, твоя устаревшая тачка способна преодолеть тридцать километров за это время? – добавил Егор и отключил камеру.

– Не сомневайся, говнюк, – процедил Стас и завел мотор.

Глава 31 Хроника города: Башня открывается

Леногорск. 00:13

В ту ночь, с десятого на одиннадцатое сентября, жители Леногорска и близлежащих населенных пунктов в районе пятидесяти километров – сел Горелово и Дьяченково, а также деревни Дрозды – не сомкнули глаз.

Всех охватила тревога.

Она возникла из ниоткуда. Нарастала, крепла, трансформируясь в страх, который невозможно объяснить и тем более контролировать его силу. На людей обрушилась настоящая паническая атака: головокружение, тошнота, предчувствие скорого обморока. И ощущение нереальности. Частенько врачи называют его деперсонализацией – чувство, что «все это происходит не со мной».

А ведь что-то происходило, только никто не мог понять, что именно.

Угнетало, тревожило, пугало.