Роддом. Сериал. Кадры 1–13

— Нам же с тобой больше достанется!

— Меня Семён Ильич и так каждый раз физией в иконостас тычет, когда у меня договорные, но не контрактные роды!

— А он что? Всё ещё каждый раз может?! — восхищённо ахнула акушерка.

— Может.

— И чего вы с ним не поженились?

— Того.

— Слушай, а вы с ним всё ещё…

— Гораздо реже, чем принято полагать в нашем милом коллективе.

— И как часто?

— Вот прицепилась! Раз в год! На Восьмое марта! И ещё три раза. Когда не остальные триста шестьдесят один.

— А что жена?

— Жена всё так же. Ты всё и обо всём знаешь, чего лишний раз говорить? Марго! Пошли работать! Я бы, может, выгуляла сегодня свою одёжку, если бы ты мои цветы-духи не передарила главной медсестре. И не приволокла мне бабу с проблемами плацентации. Очень вовремя, да. Как раз когда весь день прошёл под знаком кровотечений. Так что на тебе, дорогая подруга, лежит вина за мою загубленную личную жизнь. Сегодняшним вечером как минимум.

— Ты сама тому Волкову сказала, что занята на все оставшиеся вечера твоей жизни. Я подслушивала. Так что — сама дура, нечего на меня валить!

— Пошли вкалывать!

В родзале Юлия охала и ахала. Кряжистый Степан Михайлович чувствовал себя не в своей тарелке. Ещё бы! Ох уж эти экономные небедные люди! Заплатил бы за контракт — так и родзал был бы поуютнее, на втором этаже. А тут пусть спасибо скажет за отдельную предродовую. А что в другой девочка корчится и по стеночкам со схватками ползает — так пусть перед ней извинится за то, что он здесь. И не надо на неё криво смотреть!

— Анечка, идёмте на кресло! — исключительно из-за иррациональной вредности, а не от жалости к «ничьей» Анечке пригласила Татьяна Георгиевна первой на осмотр молоденькую роженицу.

— Схватки регулярные, по тридцать пять — сорок секунд через три-четыре минуты! — доложила дежурная акушерка, подавая стерильные перчатки. — Открытие шесть сантиметров, воды целы.

— Может, того? Вскроем плодный пузырь? — вопросительно шепнула дежурная акушерка.

— Вы куда-то сильно торопитесь? — высокомерно изогнула бровь Татьяна Георгиевна. — Или дежурный врач куда-то сильно торопится? Лично я никуда не тороплюсь. Пусть девочка рожает без ваших форсирований. Как вы себя чувствуете, Анечка? — нежно обратилась заведующая к ахающей девочке двадцати одного года.

— Нормально всё, Татьяна Георгиевна! — мужественно ответила тощенькая соплюха, сползая с кресла. — А можно вы у меня роды будете принимать, а не дежурный врач?

— А чем вам дежурный врач не угодил?

— Он неласковый.

— Я тоже неласковая.

— Нет, Татьяна Георгиевна! О вас на форумах только хорошие отзывы, а про Михаила Вениаминовича пишут, что он, вы уж простите… «мясник». На том форуме, где я беременная тусовалась, его даже в чёрный список занесли. Только вы ему не говорите!

— Ох уж этот Интернет! — улыбнулась Татьяна Георгиевна. — И почему же Михаил Вениаминович мясник? Что пишут?

— Пишут, что деньги берёт, а сам грубый и больше ни разу в палату не заходит. Рыжая нямка написала, что у неё после родов кровотечение было, она Михаилу Вениаминовичу написала sms-ку, а он даже не ответил. И чистил её другой врач, кто-то из послеродового. И что вообще он не только грубый, но и халат у него грязный, и он всё время как бы сморкается, харкается и всё время, простите, яйца чешет…

— Кто-кто написала? — автоматически переспросила Татьяна Георгиевна.

— Рыжая нямка. Ну, никнейм такой. Вообще-то она Катя.

— Понятно.

А про Михаила Вениаминовича всё было понятно давным-давно.

Он был каким-то родственником Елизаветы Петровны. И выкинуть его из отделения не представлялось возможным. По той же причине — родства с профессором — Семён Ильич иногда подписывал контракты, которые Михаил Вениаминович приводил «на себя». Но тут сегодня, слава богу, она, Татьяна Георгиевна, царь и бог. А Михаил Вениаминович — всего лишь дежурный врач отделения обсервации. Девочка поступила по «Скорой». Денег у неё на контракт нет. У этой девочки вообще денег нет. И муж у неё какой-нибудь мальчик-палочка. Перепуганный, бледненький, курит под приёмом. Зато никнейм наверняка типа Demon@da. «Вася», одним словом. Не то, что этот противный сноб Степан Михайлович, зажавший на контракт. Такие и рассчитываться не слишком спешат. Ну да у Марго не забалуешь. Она своего «блатного клиента» в железном кулаке держит. Никто не уйдёт обиженным.

— Не волнуйтесь, Анечка. Я тут сегодня всю ночь.

— Так вы примете у меня роды?! — обрадовалась юная Анечка, мужественно передыхая схватку. — Круто! А я про вас хорошее на нашем форуме напишу. У нас так принято — писать отчёты про роды.

— Делать вам явно нечего, раз отчёты есть время писать после родов… Разумеется, приму, не волнуйтесь.

— Ой, мы вас отблагодарим!

— Не стоит, Аня.

— О вас так хорошо отзываются на форумах! — снова завела она шарманку. — И девочки друг у друга спрашивают, сколько вы берёте, и все довольны, говорят, что вы никогда не называете сумм, кто сколько даст…

— Аня, идите в предродовую. Хочется лежать — лежите. Хочется ходить — ходите. Если что — все здесь.