Роботы утренней зари

— Ну, вот, робот, все твои попытки ни к чему не привели. Однако ты все еще стоишь на ногах. Ты на редкость упрям, а робот, который может отрицать Три Закона и все-таки продолжает функционировать, явно опасен для любого человека. По этой причине ты будешь незамедлительно демонтирован. Случай слишком опасный, чтобы обращаться к медлительному закону, тем более, что ты, в конце концов, только робот, а не человек, на которого пытаешься походить.

— Миледи, — сказал Дэниел, — вы наверняка не можете вынести такое решение.

— Я его все равно вынесу, а если и будут потом законные последствия, я их улажу.

— Вы лишите леди Плодник второго робота, «а которого не претендовали.

— Она и Фастольф лишили меня моего робота Жискара более двух столетий назад, а я не думаю, что когда-нибудь расстроила их хоть на миг. Так что я не огорчусь тем, что отниму у нее робота. У нее много других роботов, а в Институте их тоже достаточно, чтобы проводить ее домой.

— Друг Жискар, может, ты разбудишь леди Глэдию, и она сумеет убедить леди Василию…

Василия хмуро глянула на Жискара и сказала:

— Нет, Жискар. Пусть женщина спит.

Жискар, шевельнувшийся при словах Дэниела, застыл. Василия щелкнула пальцами. Дверь открылась, вошли четыре робота.

— Ты был прав, Дэниел, здесь четыре робота. Они демонтируют тебя, а я приказываю тебе не сопротивляться. А потом мы с Жискаром уладим все остальное.

Она оглянулась через плечо на вошедших роботов:

— Закройте дверь и быстро и эффективно размонтируйте этого робота.

Она указала на Дэниела. Роботы посмотрели на Дэниела и несколько секунд не двигались. Она сказала с нетерпением:

— Я же сказала, что он робот, и вы не должны обращать внимания на его человеческую внешность. Дэниел, скажи им, что ты робот.

— Я робот, — сказал Дэниел, — и я не буду сопротивляться.

Василия отошла в сторонку. Роботы двинулись вперед. Дэниел стоял, опустив руки. Он последний раз взглянул на спящую Глэдию и повернулся к роботам. Василия улыбнулась:

— Интересно будет.

Роботы остановились. Василия сказала:

— Беритесь за него.

Они не двигались. Василия стала растерянно поворачиваться к Жискару, но не завершила действия: мускулы ее ослабли, иона упала.

Жискар подхватил ее, усадил на полу, прислонив к стене, и сказал, задыхаясь:

— Мне нужно несколько секунд, а потом мы уйдем.

Эти секунды истекли. Глаза Василии оставались открытыми и остекленевшими. Ее роботы были неподвижными. Дэниел шагнул к Глэдии; Жискар пришел в себя и сказал роботам Василии:

— Охраняйте свою леди. Не позволяйте никому входить, пока она не проснется. Она проснется спокойной.

В это время Глэдия зашевелилась, и Дэниел помог ей встать. Она удивленно спросила:

— Кто эта женщина? Чьи это роботы? Как она…

Жискар сказал твердо, но несколько устало:

— Потом, миледи, я объясню, а сейчас нам нужно спешить. И они ушли.

Амадейро прикусил губу, бросил взгляд на задумавшегося Мандамуса и сказал:

— Но она настаивала. Она говорила, что она одна может справиться с Жискаром, только она может оказать на него достаточно сильное влияние и предупредить его, чтобы он не пользовался своими ментальными силами.

— Вы никогда не говорили мне об этом, доктор Амадейро.

— Не о чем было говорить, молодой человек, и я не вполне верил, что она права.

— А теперь вы верите?

— Полностью. Она ничего не помнит о том, что произошло.

Амадейро кивнул:

— И она ничего не помнит о том, что говорила мне раньше.

— А она не притворяется?

— Я видел ее энцефалограмму. Она резко отличается от прежних.

— Есть шанс, что она со временем вспомнит?

Амадейро горестно покачал головой.

— Кто знает. Но я сомневаюсь.

— Ну, это неважно. Мы можем принять ее сообщение за истину и будем знать, что Жискар может оказывать влияние на мозг. Это ключевое знание, и теперь оно наше. В сущности, даже хорошо, что наша коллега роботехник провалилась с этим делом. Если бы Василия получила контроль над этим роботом, вы тоже очень скоро оказались бы под ее контролем… и я также, если предположить, что она сочла бы меня достаточно ценным для контроля.

Амадейро кивнул:

— Я полагаю, что она держала в уме что-то вроде этого. Хотя сейчас трудно сказать, что у нее на уме. Она как будто — внешне, по крайней мере — нисколько не пострадала, если не считать специфической потери памяти. Все остальное она, видимо, помнит, но кто знает, как все это повлияло на ее более глубокие мыслительные процессы и на ее знания и опыт как роботехника. Этот Жискар мог бы сделать из такого опытного человека, как она, чрезвычайно опасный феномен.

— Вам не приходило в голову, доктор Амадейро, что поселенцы, возможно, правы в своем недоверии к роботам?

— Почти приходило, Мандамус.

Мандамус потер руки:

— Из вашего подавленного настроения я делаю вывод, что все это дело было обнаружено уже после того, как Жискар покинул Аврору.

— Правильный вывод. Поселенческий капитан взял на свой корабль солярианку и двух ее роботов, и отправился на Землю.

— Что же нам теперь делать?