Робин Гуд и его удальцы

Аббат остолбенело смотрел на происходящее. Он постарался овладеть собой. Возможно ли, задавал он себе вопрос, чтобы господин Ричард смог собрать всю сумму долга? Протянув руку, он взял кошель и медленно принялся пересчитывать монеты.

— Рад, что здесь присутствует господин судья, — произнес господин Ричард. — Он сможет засвидетельствовать, что уплачена вся сумма долга.

Судья только кивнул головой. Не отрывая взгляда, он смотрел, как аббат пересчитывает монеты. Вся сумма сошлась до последней мелкой монеты. Аббат никак не мог придти в себя.

— А теперь, ваше преподобие, прошу вернуть мне подписанную мной расписку, — с почтительным поклоном произнес господин Ричард.

— Еще чего! — вскричал аббат. — Вы же говорили, что не можете…

— Простите, ваше преподобие, — вмешался в разговор судья, — но, боюсь, у вас нет другого выхода, кроме как только и в самом деле вернуть расписку господину Ричарду, поскольку он полностью вернул вам свой долг.

— Неслыханно! — бушевал аббат.

Но ему, однако, и в самом деле ничего не оставалось делать, как только вернуть расписку.

Потеряв дар речи, он провожал взглядом господина Ричарда, который вскочил на коня и покинул аббатство. Рыцарь не мог удержаться от смеха, глядя на обескураженного настоятеля, которому в одночасье пришлось расстаться со всеми надеждами обрести новые поместья.

Про себя господин Ричард решил, что, как только сможет раздобыть необходимую сумму денег, он немедленно вернет свой долг Робину Гуду, да и добавит еще сверх того.

Глава десятая. Засада на аббата

Аббат не находил себе места, получив деньги от господина Ричарда Ли. Он не мог себе представить, каким образом рыцарь благополучно миновал Шервудский лес, не будучи ограблен при этом разбойником Робином Гудом. Но, по крайней мере, становилось очевидно, что этим лесом можно ехать без опаски. И аббат решил собственной персоной отправиться с деньгами в Ноттингем, чтобы дать их там кому-нибудь в долг под хорошие проценты.

Он собрал все деньги, которые хранил в аббатстве. Вместе с деньгами господина Ричарда он положил их в большую мошну и отправился в Ноттингем. Не будучи смельчаком, он приказал сорока девяти солдатам, вооруженным луками, отправиться вместе с ним на тот случай, если все же придется столкнуться с Робином Гудом.

Уже отъехав не так далеко от аббатства, он сообразил, что с его стороны было не слишком умно сложить все деньги в одно место. Он спешился и, оставив при себе только двадцать монет, разложил остальные по кошелям, которые имели при себе солдаты.

Взгромоздившись снова на лошадь, он въехал под своды деревьев Шервудского леса. Под ними царили тишина и спокойствие. На ветвях распевали свои песни птицы, и аббат, в окружении сорока девяти вооруженных солдат, почувствовал прилив отваги.

— Стойте! — Услышал он в этот момент чей-то голос.

Аббат натянул поводья коня и обернулся по сторонам, но никого не заметил. Вдруг в луку его седла вонзилась стрела. Аббат побелел, как полотно. Солдаты ждали его приказа, но аббат молчал. Он был чересчур перепуган, чтобы помышлять о сопротивлении.

— Бросьте луки, или вам не поздоровится! — снова произнес голос.

— Да, да, бросьте же луки! — возопил аббат, не помня себя от страха.

Его охрана вертела головами, стараясь разглядеть владельца голоса, но ни одного разбойника не было видно. Иные из солдат готовы были к сопротивлению, но, будучи людьми подневольными, им не оставалось ничего, как только повиноваться аббату.

Из лесной чащи появились Малютка Джон и Уилл Красные чулки в сопровождении всех ста сорока лесных разбойников Робина Гуда с натянутыми луками в руках.

Малютка Джон приблизился к аббату.

— Ваше преподобие, — произнес он, — наш предводитель, Робин Гуд, послал нас пригласить вас на нашу веселую пирушку. Он прослышал, что вы по делам направляетесь в Ноттингем, и хочет предложить вам утолить дорожные жажду и голод.

Перепуганный аббат не мог не принять такое приглашение. Он дал своим людям знак следовать за собой, и все процессия углубилась в лесную чащу, держа путь к лагерю Робина.

Спустя час все они уже расположились за накрытым столом, ломящимся от яств, и Робин Гуд приветствовал аббата, словно тот был его лучшим другом. Когда с трапезой было покончено, Робин Гуд обратился к аббату.

— Мои гости имеют обычай платить за то угощение, которое они разделили с нами, — сказал он. — Если мой гость — бедный человек, то он не платит ничего. Но если он богат, то платит и за себя, и за всех своих сопровождающих. Так что назовите мне ту сумму, ваше преподобие, которую вы намерены заплатить за себя и своих людей.

Аббат постарался принять бравый вид.

— Вы сами видите, — произнес он, — что мы следуем в Ноттингем. У меня при себе совсем немного денег, потому что человеку моего положения не пристало вести крупные дела с большими оборотами. Сказать по правде, у меня едва найдется двадцать монет, не больше. И я уверен, вы не станете отбирать эти гроши, поскольку нам предстоит жить на них вплоть до моего возвращения.