Риверстейн

– Знаешь, она такая сильная оказалась! Невероятно просто! Я ей улыбалась, а сама все думала, как бы еще что-нибудь узнать про детей, где их держат, а она мне в лицо порошком каким-то дунула. И все. Только во дворе очнулась. А там эта красная звезда горит, и дети кровью истекают, и ты – в центре… Ужасно просто. Я так за тебя испугалась! Прости меня, пожалуйста!

Я сжала ее руку:

– Ксенечка, это ты меня прости!

Подруга чуть отстранилась, покачала головой.

– Ты не понимаешь… Я ведь знала, как тебе плохо, и намеренно с тобой не разговаривала. Даже хотела… хотела, чтобы тебе плохо было, чтобы ты мучилась, – закончила она жалобным шепотом, – и сейчас… Я не знаю, что со мной происходит, Ветряна! Внутри такой холод иногда злой… Я как будто не я, другая…

Я вздрогнула. В очередной раз внимательно рассмотрела то, что так испугало меня ночью, и твердо взглянула подруге в глаза. Хватит прятаться, пора все выяснить.

– Ксеня, расскажи, что случилось в ту ночь. Когда ты заболела чернильной гнилью. Расскажи, что с тобой произошло.

Подруга вздохнула, чуть прикрыла глаза. Лицо ее побледнело.

– Я умерла, Ветряна. Я это точно знаю. Ко мне явилась Тьма, и я ушла за ней в мир теней. Там не страшно. И не больно. Там никак. Слова, чувства, переживания исчезают. Все, чем мы так горим, все, за что боремся, все, что любим… все становится неважным, ненужным. Опадает, словно листва по осени. И это самое ужасное, что может быть. Я шла по этому миру, среди сотен других теней, бесплотных духов. Они смотрели на меня пустыми глазами, но даже это меня не трогало. Чем дальше я шла, тем безразличнее становилась. Я стала забывать. Забывать Риверстейн, родителей, бабушку, тебя. Это было так ужасно, но я ничего не могла сделать, не могла бороться… А потом словно что-то меня остановило. Сначала увидела лес. Представляешь? Наш лес Приграничья, с соснами и елями, над которыми висел яркий месяц. В этом туманном нечто меня так удивило появление нашего леса, что я будто очнулась, вспомнила. Вспомнила, кто я! А потом увидела дверь. И с той стороны была ты, и я пошла к тебе. Мне еще чудилось, что ты поешь мне колыбельную, представляешь? – Ксеня слабо улыбнулась.

– А Тьма? – тихо спросила я. – Тьма, что забрала тебя в мир теней?

– Тьма? – растерялась Ксеня и наморщилась, пытаясь вспомнить. – Я не знаю. Тьма не пускала меня, но я все шла и шла, а потом очнулась в травницкой!

Я кивнула, не зная, стоит ли говорить то, что увидела. Но я и так слишком многое скрывала от подруги. И поэтому повернулась к ней и ободряюще сжала ладонь:

– Ксеня, мне кажется, часть твоей души не вернулась с тобой. Не знаю, как это объяснить, просто ты другая. У тебя словно прореха на ауре. И она наполняется Тьмой. В тот день я не знала, как вытащила тебя. Да и сейчас не знаю. Просто безумно испугалась тебя потерять… Но, может, моих сил не хватило? Или я что-то сделала не так… не знаю.

– Ты видишь ауру? – восхитилась подружка.

– Ксеня! Ты слышишь меня? Нет, это немыслимо! Я ей о том, что она кусок себя где-то посеяла, а она мне о моих новых способностях! Ау!

– Не аукай, не в лесу, – отозвалась Ксеня и посмотрела на меня уже серьезно. – Да поняла я, Ветряна. Поняла. Я и сама чувствую, что со мной что-то не то… Я же говорю, словно кто-то гадкий внутри поселился…

Я вскочила, походила по комнате.

– Лорд Даррелл наверняка знает, как тебе помочь! Или Арххаррион. Не переживай, подружка! Мы что-нибудь придумаем.

– Да чего уж тут переживать, – меланхолично отозвалась Ксеня и усмехнулась. – Матушка-настоятельница чуть нас всех не перерезала, приюту конец, где-то в мире теней шляется часть моей несчастной души, а в Риверстейне пробудился магический Источник. Вообще переживать не о чем. Пошли поедим, что ли? А то твоя краюха провалилась, ни за что не зацепилась…

Я посмотрела на нее и расхохоталась. Ксеня неисправима! Святая Матерь, пусть она останется такой всегда, прошу…

– Только прежде поспим чуток, – сказала Ксеня и сладко, во весь рот зевнула. – Как-то я замаялась сегодня…

Она устроилась на моей кровати, притянув к животу подушку, как маленькая. Даже грязное платье не сняла! И тут же провалилась в сон.

Я погладила ее по голове, осторожно стянула с Ксени ботинки и прикрыла подругу суконным покрывалом.

– Спи, моя хорошая, спи, – прошептала я, – не бойся. Я обязательно что-нибудь придумаю.

Я поднялась и вышла, тихонечко прикрыв за собой дверь. Спать совсем не хотелось. То ли от нервного возбуждения после сегодняшних событий, то ли после потока Силы, который через себя пропустила. Больше всего я желала вымыться. Платье было грязное, в жутких пятнах земли и засохшей крови, волосы – один свалявшийся колтун. И я до сих пор босая! Уж не знаю почему. Видимо, так нужно было для ритуала, по крайней мере, в пентаграмме я очнулась уже без ботинок.

Поэтому, помявшись, я тихонько вернулась в комнату, подхватила синее платье, ботинки и снова вышла. Ксеня посапывала, отвернувшись к стене, и не проснулась от моих шуршаний.