Ритмы истории

Наследство, которое достанется «синтезаторам» новой эпохи, будет бедственным. Кризис экономики, возможно довольно острый, растущая эпидемия СПИДа[41], неравноправие разного рода автономных формирований, не доспоривших о разграничении своих полномочий, мощные и неуступчивые общественные движения, готовые сопротивляться тем преобразованиям, которые их не устроят.

Перед новой властью встанут тяжелые задачи — эвакуировать государственную машину из сферы экономики насколько это возможно, сломить сопротивление тех слоев населения, которые привыкли получать государственную помощь, сделать большинство людей собственниками своего «дела». Чтобы справиться с этими задачами, «синтезаторы» могут пойти на решительное столкновение с массовыми, как правило, профсоюзными, организациями. Столкновение может привести к общенациональным забастовкам. Возможно кровопролитие. Правительство все-таки победит, но страна так и останется расколотой на победителей и побежденных. Первые будут все более превращаться в приобщенные к собственности средние слои. Побежденным придется искать новое место в жизни, накапливая недовольство для следующего периода.

Такой жесткий вариант опасен своими долговременными последствиями. Классический его пример — политика М. Тэтчер в Великобритании. Более мягкий вариант демонстрирует Франция — социалисты прежде всего думают не о том, как победить социального противника, а о том, куда пойдут люди, высвобождаемые с производства. Выбор России будет зависеть от того, какая сила сможет взять на себя бремя синтеза — решительные противники «бездельников» или те, кто не прочь порассуждать о социальной справедливости. Последние будут действовать более медленно, однако надежно.

На фоне разрушительных картин синтеза не очень заметны процессы, которые определяют его суть. Официальные отношения на производстве постепенно вытесняются неформальными. Покровительство фирмы работнику, фирма-семья (Япония), более свойские отношения между работником и менеджером, стирание граней между управляющим и управляемым по мере роста грамотности последнего, по мере компьютеризации (США) — это тот «конструктив», который все более переводит производственные отношения из вертикальной сферы в горизонтальную, с уровня приказания на уровень диалога, из технологической сферы в нравственную… Рабочие и предприниматели, интеллигенты и крестьяне, даже чиновники постепенно «переплавляются» в новый класс, сочетающий черты мелкого предпринимателя, рабочего и интеллигента. Марксисты презрительно называли этот класс «мелкой буржуазией», сейчас более употребимо название «средний класс», которое тоже ничего не объясняет.

Судя по всему, синтез в России будет скоротечным. После напряженной борьбы первых двух-трех лет III тысячелетия Россия преобразится.[42] Это будет федерация автономий, связанных твердой (возможно даже излишне) властью. Экономический кризис не на долго прекратится, и жители станут лишь изредка вспоминать времена хозяйственных неурядиц. Государственное вмешательство в экономическую жизнь будет незначительным. Многие проблемы решатся за счет массовой компьютеризации. Она, в частности, нанесет удар по основам индустриальной цивилизации — концентрация людских и прежде всего интеллектуальных ресурсов в городах станет все менее необходимой. Мегаполисы постепенно опустеют — население рассредоточится по небольшим агломерациям Коттеджей, соединенных с внешним миром телевидением, телефонной связью и компьютерными системами. Нравы станут более суровыми, чему будет способствовать угроза заболевания СПИДом — уже не столь страшной болезнью, как до изобретения средств борьбы с ней, но все же еще очень опасной. Но СПИД — это еще не самая большая угроза, которая будет подстерегать нас на грани столетий. Именно в это время страна может перейти грань экологической катастрофы, о которой сейчас столько говорят, но для предотвращения которой почти ничего не делают. Эта катастрофа может, наконец, заставить политиков пойти на радикальные экологические преобразования. Вопрос лишь в том, хватит ли времени. Впрочем, это уже сюжет XXI века. В конце XX века стремление к комфорту еще будет отвлекать внимание людей от экологических проблем.

Рост благосостояния может сгладить значительные противоречия в обществе, но они не исчезают — немалая часть общества недовольна переменами, ходят разговоры об угрозе фашизации режима, сохраняется безработица, часть рабочих традиционных отраслей, сокращаемых очередной перестройкой, не может переквалифицироваться. Многие не принимают государственную политику из-за неуступчивости режима.

Эта картина — лишь один из вариантов общества, в котором нам придется жить в начале нового тысячелетия. Последовательность периодов неизменна, но длительность их зависит от нас.[43]

(страница 336)