Ритмы истории

Так или иначе, в 1993-м либо в начале 1994 года в стране возникнет некое подобие «нэпа». К власти окончательно придет поколение «детей застоя», воспитанное в номенклатуре КПСС, — циничные, прагматичные политики и предприниматели, уверенные в возможности эффективного государственного регулирования экономики и цивилизованной «твердой руки». Установится авторитарный, но сначала прагматичный режим, который допустит относительно свободное развитие частного сектора, но попытается регулировать экономику через «командные высоты», политику цен и заработной платы. Это, естественно, приведет к расстройству экономического механизма, а значит, к обострению фракционной борьбы в правящей касте. Фатальная неизбежность наступления нормализации не должна расхолаживать демократическую оппозицию в ее борьбе за демократию и самоуправление. Ведь от наших усилий зависит — примет нормализация характер авторитаризма на грани тоталитаризма (Пиночетовское Чили) или авторитаризма на грани демократии (США Никсона).

В связи с тем, что значительная часть интеллигенции отнесется к этому режиму резко отрицательно, будет считать его фашистским или тоталитарным, возможны репрессии против деятелей культуры и строгая цензура. Но механизм репрессий быстро начнет втягивать самих носителей власти, и единственной возможностью для них жить спокойно будет переход к более лояльной политике.

От степени терпимости режима к инакомыслию и свободной экономической деятельности зависит и исход борьбы вокруг развилки *772*-*773* или *772*-*774*, которая придется, скорее всего, на 1994 г[32]. Дело в том, что превращение России в классическую страну «третьего мира», которое будет знаменовать собой новый «нэп», приведет к неутешительным социальным последствиям. Массы безработных и малообеспеченных людей, вдохновленные недавним революционным опытом, придут в движение. На этот раз режим достаточно силен, чтобы справиться с волнениями. Но расправы могут подорвать остатки авторитета властей. В руководстве образуются различные фракции, которые по-разному видят пути выхода из кризиса. Это, естественно, чревато репрессиями одних кланов руководителей против других (37-й год в миниатюре). Поскольку такие дела оправдываются заговором, пострадает и множество ни в чем не повинных людей, косвенно связанных с «заговорщиками».

Но на этот раз общество не будет таким пассивным, как в 30-е годы. Инстинкт самосохранения поможет трезвомыслящим людям преодолеть страх. Большую поддержку получат приверженцы более либерального курса в руководстве. Оправившись от первого удара, они при поддержке интеллигенции и быстро возрождающейся оппозиции начнут провоцировать скандал. Авторитет высшего руководства будет подорван, углубится экономический кризис. А тут еще последует новый натиск национально-освободительного движения.[33]

В этих условиях произойдет резкая, возможно связанная с переворотом или своего рода Уотергейтом либерализация режима в России. Начнется официальное и на этот раз нешуточное расследование деятельности тайных спецслужб. Произойдет вывод войск с территорий бывших союзных республик (или начнется настоящее отступление после серьезных поражений). В повседневную жизнь снова войдут митинги и демонстрации, политические забастовки, протекающее относительно спокойно. Видимо, эта стадия *774* придется на 1994–1995 гг.[34]

Конечно, доживающий свое режим нормализации будет пытаться стабилизировать положение, восстановить свой контроль над обществом. Либеральные нормализаторы вскоре станут вполне консервативными. Но все-таки очень быстро им придется уйти (скорее всего, в 1996-98 гг. и, может быть, в результате массовых выступлений протеста).[35]

Режим интеграции приходится на самый конец тысячелетия. Именно с этого момента начинается относительно длительный период, в котором элемент интеграции присутствует постоянно — *78* — интеграция в нормализации, *79* — синтез формации интеграции, *81* — импульс формации интеграции, и далее сплошная эпоха интеграции на целые полвека, если не больше. Интеграция в России всегда мимолетна, — 1–3% времени, отведенного на всю эпоху. Если это соотношение сохранится и далее, то эпоха интеграции продлится около полувека, а вся история России — еще лет 500.[36]

Нами уже были отмечены основные черты интеграции. Рассмотрим несколько особенностей этого периода, соответствующих культурным традициям нашей страны. Прежде всего — это попытка совместить вещи, на первый взгляд несовместимые — общественный контроль за производством и антибюрократизм, ослабление давления на власть снизу и большую отзывчивость к требованиям оппозиции, борьбу за чистоту окружающей среды и дальнейшее развитие «рискованных» направлений науки, попытки осуществления коллегиального руководства и конфликт исполнительной власти с партнерами по политической системе.