Ритмы истории

В период формирования будет происходить быстрый рост информационных технологий, которые, однако, еще не будут преобладать над индустриальными. Обострится борьба за информационные поля и ресурсы. Основное противоборство между истеблишментом и гражданским обществом будет вестись вокруг проблемы монополии на информацию (при этом мощные информационные монополии будут также действовать под флагом свободы слова, поскольку покушение на их права будет трактоваться как подавление свобод); свободы бизнеса (которая будет ограничиваться под давлением общественных организаций). Будет происходить раздел сфер влияния между наднациональным истеблишментом, регулирующим космополитичные информационно-финансовые поля, и многоярусными локальными центрами влияния вплоть до самоуправляющихся производств и поселений. Преобразования в странах «очага» новой «мировой революции» вызовут трудности в их взаимоотношениях с теми ведущими индустриальными державами, которые еще не перешли в новую эпоху либо при переходе сумели избежать больших изменений. Еще одна важная проблема, с которой лидеры цивилизации столкнутся в это время или несколько позднее — переход большой группы стран Третьего мира в эпоху конфронтации, что может в условиях резко обострившейся демографической проблемы вызвать в них революционный взрыв, превосходящий масштабы большевистской революции, с неизбежной «революционной» экспансией против «буржуазного» Севера (вероятно — под радикально-исламистскими лозунгами).[39] Учитывая ресурсную зависимость Запада от Третьего мира, это может дестабилизировать всю экономическую систему, которая казалась оптимальной в индустриально-этакратическую эпоху, и привести к новой волне интегральных революций. Однако необходимость сопротивляться экспансии с Юга может привести к вхождению в период реакции, сводящий на нет общественные достижения прошедших двух периодов, но ускоряющих военно-технологическое развитие. Подобные диспропорции скорее всего затормозят развитие даже наиболее динамичных стран Запада, после чего лидерство перейдет к странам третьей группы. Судя по логике резонансов, она будет состоять из стран славянского культурного блока, более предрасположенных к общинно-социалистической парадигме новой эпохи. Помощь славянского мира даст Западу шанс не только справиться со своими проблемами, но и провести демонтаж авторитарных структур периода *61* там, где они образуются, после чего влияние административно-финансового истеблишмента заметно ослабеет (тем более что информационный истеблишмент вероятно выступит на стороне сторонников «либерализации»). Это будет сопровождаться выходом из-под контроля двух первичных слоев третьего — ассоциированных производителей информации, прежде недостаточно самостоятельных. Их успехи — свидетельство возобладания информационного сектора над индустриальным.

Бурные первые десятилетия XXI в. совпадут с фазой становления эпохи, и останутся в истории десятками революций разного типа, военными столкновениями между Севером и Югом, регионализацией государств и формированием влиятельных наднациональных союзов, этноконфликтами и терроризмом, революцией в Китае (период *54* здесь придется, вероятно, на грань веков), ослаблением стран Запада и усилением стран Восточной Европы, множеством региональных переворотов и бурным изменением технологий, исходом населения из городов в поселения, состоящие из коттеджей, насыщенных аппаратурой, массовым освоением электроники и новых типов коммуникаций, обострением экологического кризиса. Эта проблема, наконец, станет очевидной для всех, тем более, что ослабление индустриализма нейтрализует группы, препятствующие экологической перестройке общества. Там, где экологические процессы не примут необратимого характера, социально-экономическая структура нового общества будет способствовать экологизации. В других ситуациях экологические катастрофы не только приведут к гибели масс людей и установлению авторитарных режимов под флагом борьбы с «нежданной» опасностью, но и к глобальным последствиям, затрагивающим интересы всего мира. К сожалению, только после перехода к периоду равновесия передовые общества смогут оказать широкомасштабную помощь жертвам катастроф. Поэтому длительное время потомки нынешних людей, равнодушных к экологическим угрозам, будут расплачиваться жизнью за бездействие наших современников.