Ритм-секция

– Потому что никогда не знаешь, в чьи руки попадет такая информация. В прошлом любая информация по Ирландии, которой MI-5 или MI-6 делились с ЦРУ или ФБР, в течение сорока восьми часов попадала к боевикам ИРА. В отличие от американцев, мы не считаем, что психопаты, взрывающие детей в торговых центрах, – это герои, нуждающиеся в поддержке или, если на то пошло, голливудской рекламе. Поэтому оставляем нашу информацию по Ирландии для себя. То же самое касается всего, что связано с Халилом. В эту категорию входит и Марк Серра. Не хватало, чтобы он испугался и исчез, как Реза Мохаммед.

Петра застыла, как вкопанная.

– Что?

Ветер ерошил волосы Александера.

– Не надо изображать потрясение. Ты наверняка понимала, что такое возможно.

Первой реакцией Петры была злость, что было в ее духе. Но она быстро подавила ее в себе. Она не сомневалась: Александер нарочно произнес эти слова как бы невзначай. Он ничего не делал случайно. Скорее всего, хотел проверить ее реакцию. Не дождется.

– И где он исчез?

– Где исчезают многие. В Афинах.

– Что он там делал?

– Мы не знаем. Судя по всему, выступал в роли курьера.

– Он бросил учебу?

– Нет. Мы связались с колледжем на следующей же неделе, и нам сказали, что он болен. Кто-то из общежития позвонил и сказал, что у него грипп.

– И это всё?

Александер кивнул:

– Мы проследили за ним до Хитроу, где он сел на рейс до Афин. Я договорился, чтобы там его взяли под наблюдение, но греки потеряли его.

– Когда это случилось?

Александер закурил:

– Недавно.

– Когда именно?

– Шесть недель назад.

– Почему вы не сказали мне?

Александер пожал плечами:

– Не видели особого смысла. Главное для нас – Халил. Без него нет Мохаммеда. По крайней мере, для тебя. Кроме того, Мохаммед наверняка снова объявится. Таким как он это свойственно. Ты получишь свой шанс, если заработаешь его.

* * *

Если честно, я не верю в женскую интуицию. По-моему, некоторые люди интуитивны, некоторые – нет, и эта разница никак не связана с полом. Я смотрю, как Александер исчезает в проеме ворот Мальборо-гейт, и сигналы опасности в моем мозгу взрываются, как фейерверк.

Знаю: единственная причина, почему я до сих пор жива, заключается в том, что Александер вложил в меня время и ресурсы вверенной ему организации и потому не торопится списать меня в расход. Моя фиктивная страховка в значительной мере дискредитирована. Во время моего обучения бывали периоды, когда мое общение с внешним миром было полностью прервано без каких-либо разрушительных последствий. Никакой немецкий таблоид не кричал об «эксклюзивной информации», никакое малайзийское телевидение не транслировало «сенсационные новости», никакая теория заговора не бродила по Интернету. С другой стороны, я подозреваю, что Александер по-прежнему видит во мне опасность для себя, и в этом он, конечно, прав. Но между нами достигнуто молчаливое согласие. Я хитростью вынудила его пойти на него. Он этого не забыл и не простил меня, поэтому лучше его не подводить.

Теперь, однако, я подозреваю, что появилась некая новая цель. О которой мне ничего не известно. Знаю только одно: я – расходный материал. И хотя этот риск – обратная сторона любой жизни, я не готова стать жертвой. У меня нет доказательств моим подозрениям, но мне они не нужны. Это инстинкт, и мне нужна защита.

* * *

– Мистер Брэдфилд?

Он обернулся. Они стояли у входа в Аркаду Виктории, пешеходы обходили их с обеих сторон.

– Кто вы? – хрипло спросил он.

– Не узнаете?

Услышав в ее вопросе вызов, он прищурился. Ей показалось, что он ее узнал, – но нет, Брэдфилд покачал головой:

– Нет… нет, нет. Не узнаю.