Ритер

Калитка в заборе, отделявшем арену от зрительного зала, открылась, и в нее втолкнули девушку, одетую в короткую тунику рабыни. К своему ужасу Антон узнал в ней Симе.

– Посмотрите на нее, – закричал ведущий, перекрывая поднявшийся в зале шум и свист. – Это мерзкая, распутная проститутка-танцовщица, которая участвовала в заговоре…

Антон сорвался с места и подбежал к испуганно прижавшейся к забору Симе.

– Симе, где Аине? – прошептал он.

– Я не знаю, – всхлипнула девушка. – Мы вовремя бежали из Неса, за день до того, как нас обвинили в заговоре. Прятались в лесах. Но неделю назад, когда я ходила в деревню за продуктами, меня схватили и передали стражникам. А бабушка где-то укрылась. Ее не нашли.

– Посмотрите, – загремел сверху голос ведущего, – похоже, один из осужденных знает эту развратную женщину. Наверняка они были любовниками. Что же, тем интереснее будет наше сегодняшнее зрелище. А оно будет таково, государи мои: справедливый суд города Нес приговорил эту мерзавку к публичному позору с последующей продажей в вечное рабство. А позор будет состоять в том, что она должна быть изнасилована публично. И наш сиятельный наместник вынес решение, что сделать это должен один из осужденных. Но эти мерзавцы должны будут бороться между собой насмерть за право привести приговор в исполнение.

После этих слов зрители разразились воем восторга.

– Те, кто потерпят поражение, – продолжил ведущий, когда крики стихли, – но останутся живы, будут умерщвлены стражей. Тому же, кто приведет приговор в исполнение, будет дарована жизнь. Здесь, сегодня, при вас, его оскопят, а после продадут на невольничьем рынке, чтобы он трудом мог искупить свою вину перед городом.

Цирк снова взорвался бурей восторгов.

– Как видите, – объявил ведущий, поймав паузу в шуме толпы, – наш наместник крайне добросердечен. Он не только готов подарить жизнь одному из осужденных, которые покушались на его жизнь, но и дарует ему последнее удовольствие. А мы, государи мои, получим незабываемое зрелище. Поблагодарим за это наместника!

Зрители вскочили со своих мест и принялись аплодировать Уряте.

– Славься, наместник! – неслось по рядам. – Многие лета, сиятельный боярин! Да здравствует Урята!

Наместник поднялся со своего места и поднятием рук поприветствовал славящих его зрителей. Один лишь старый ритер остался сидеть на месте и не выказал каких-либо эмоций.

– Антон, спаси меня, – прошептала Симе.

– А зачем я, по-твоему, здесь? – усмехнулся он и крепко пожал ей руку, словно стараясь вселить в нее свою уверенность и силу, а потом нежно поцеловал в губы.

Буря восторгов тем временем улеглась, и зрители снова заняли свои места.

– Итак, мы начинаем, – объявил ведущий. – Приступайте, мерзавцы. Зрители ждут от вас захватывающего зрелища.

От стоявшей в стороне группы осужденных отделился Киун и, поигрывая мускулами, медленно двинулся к Антону и Симе. Остальные молча наблюдали за ним.

Замысел Леодра сразу стал ясен Антону. Сообразив, что в группе есть два по-настоящему сильных бойца, купец уговорил Киуна в одиночку сразиться с Антоном, а остальных не мешать поединку. Киуна это должно было устроить, потому что он мог расправиться с Антоном без лишних помех. После этого поединка пятеро оставшихся купцов должны были накинуться на ослабленного предыдущим боем победителя и совместными усилиями уничтожить оставшегося наиболее опасного соперника. Потом уже купцы на равных будут разбираться между собой, если, конечно, Леодр не замыслил еще какой-то подлости. Наверное, Киун не догадывался о том, что его хозяин уже приговорил его, но Антон сразу разгадал замысел хитроумного купца.

Впрочем, вовсе не это более всего занимало его сейчас. Бросив первый же взгляд на своих противников, он сразу понял, что они безропотно приняли условия своих тюремщиков. Они будут рвать друг друга на потеху толпе. Они будут у всех на глазах насиловать Симе, прекрасно понимая, что она осуждена безвинно. Они даже смирятся с собственным публичным оскорблением, примут рабство – лишь бы жить. И они даже не понимают, что их жизнь на самом деле есть истинное небытие.

Глядя на приближающегося Киуна и маячащие за ним фигуры, Антон думал: «Люди они или те, кто только смог бы стать людьми?» В любом случае ему было их сейчас совершенно не жалко.

– Подожди, я ненадолго, – улыбнулся он Симе и зашагал навстречу Киуну.

Бывший стражник напрягся и принял боевую стойку. Было видно, что он приготовился сражаться не на жизнь, а на смерть и сейчас вцепится в противника мертвой хваткой. Трибуны замерли в напряженном ожидании.

– Итак, государи мои, бой начинается, – возвестил ведущий. – Как вы видите, любовник этой шлюхи вышел на поединок с другим преступником. Посмотрим, кто кого.