Рискнуть и победить

Ремонт грозил затянуться часа на три, а то и на все четыре. Помозолив всем глаза в цехе и в курилке, где свободные от работы и до изумления трезвые слесаря забивали «козла», я отыскал на заднем дворе техцентра грузовой выезд, тормознул «левака» и немного покатался по городу. Вместе с короткой остановкой у автовокзала и более продолжительной у «Макдональдса» это заняло у меня минут сорок. Так что, когда я тем же порядком вернулся в техцентр, мне пришлось слоняться еще не меньше двух часов. Но всему приходит конец. Я заплатил по счету еще шестьсот баксов в рублевом эквиваленте и получил свой «пассат» с новыми стеклами и вполне прилично отрихтованными и покрашенными бочиной и дверцей.

Потом поездил по окраине, пока не убедился, что хвоста нет, и вернулся в гостиницу как раз к повтору передачи «Голосуй сердцем».

…«Прежде всего я хочу поблагодарить тех из вас, кто в первом туре выборов отдал свои голоса избирательному блоку «Яблоко».

День у меня выдался не из легких, поэтому я включил телевизор на полную громкость и залез в роскошную мраморную ванну-джакузи, расслабиться в горячей хвойной воде и одновременно послушать выступление Мазура. А в голове, как всегда бывает после горячего дела, мелькали картинки с выставки. Есть такой цикл то ли у Чайковского, то ли у Мусоргского. Ольга, конечно, хорошо потрудилась над моим музыкальным образованием, но пробелы остались. Или у Римского-Корсакова?

Так вот, картинки с выставки. Не все, конечно. А те, в которых были неясности.

«За нашу программу проголосовал почти каждый седьмой избиратель. Для нас это большой успех. Он означает, что все больше людей понимают невозможность разрешить стоящие перед страной проблемы кавалерийским наскоком, отвергают популизм и экстремизм любого окраса — от красно-коричневого до сине-красно-белого».

Картинка первая.

Спортивный «понтиак» и джип «гранд-чероки». Такие тачки не посылают на дело.

Посылают проще, неприметнее. И стволы дают не такие. «Калаши» дают. Или «узи». И драйверов не таких посылают. Шумахеров, конечно, не напасешься, но могли найти кого-нибудь и покруче. Если бы задались такой целью. Значит — что? Значит, не задались. Значит, все это было — экспромт. Как говорят шахматисты, цугцванг:

Вынужденный ход. Трейлер наверняка тоже экспромт. Не могли они знать, на какое шоссе я выскочу. Я и сам не знал. Значит, задача у них была остановить меня. И только потом переориентировались. То ли сами, то ли получили приказ по мобильному телефону. Последнее вероятней. От кого? Вопрос.

«В то же время мы вполне отдаем себе отчет в том, что «Яблоко» получило почти вдвое больше голосов, чем мы рассчитывали, еще и потому, что наши сограждане таким образом выразили протест против разгула преступности, которая стремится распространить свое влияние и на политику, о чем свидетельствует убийство кандидата «Социально-экологического союза» Николая Ивановича Кома…»

Картинка вторая.

Я ушел из телецентра за шесть минут. Не зная маршрута. Матвей ушел бы быстрей.

Минуты за четыре. Через сколько в эфирной хватились бы Мазура? Стоп. А ведь не только Мазура. Но и…

* * *

Телевизор молчал. Что за фигня? Я вылез из ванны, натянул белый махровый халат с синим вензелем и надписью «Hotel Wisla» и прошлепал в гостиную.

Телевизор был выключен, а в гостиной у меня были гости.

Что-то не помню, чтобы я кого-нибудь приглашал. Точно, не приглашал. Больше того, специально запер дверь на защелку. Но мои гости были, похоже, не их тех, для кого служат препятствием блокированные замки дверей.

Ну что за жизнь. В ванне покайфовать не дадут. И телевизор послушать. И спокойно подумать, кто же эти нынешние картинки с выставки сочинил.

Их было трое. Все в хороших черных костюмах. Даже в очень хороших. Двое при галстуках, а третий с темно-красной, с искрой, «бабочкой». Из кармана его пиджака высовывался угол такого же темно-красного, в тон «бабочке», платка, а на правой руке блестел золотой перстень с печаткой. Почему-то на указательном пальце.

Они были похожи на посетителей дорогого валютного ресторана гостиницы «Висла», которые поднялись в номер к партнеру, чтобы обсудить с ним требующее особой конфиденциальности дело.

Но мои гости не за этим сюда пришли. Нет, не за этим.

Потому что один из них, белобрысый громила, стоял у двери, нацелив на меня здоровенный «магнум» с длинным черным глушителем, держа его обеими руками.

По-американски, двойным хватом. Челюсти его медленно двигались, как у коровы, жующей жвачку. Жвачку он и жевал. Какой-нибудь «Стиморол» или «Орбит». Без сахара. Другой, чернявый, шустро рылся в моих шмотках. И только третий, с «бабочкой», спокойно сидел в кресле, удобно вытянув ноги и рассеянно поигрывая телевизионным пультом.

С первыми двумя все было ясно сразу. А третий был босс. Респектабельный джентльмен. Лет пятидесяти. Среднего роста, полноватый. Круглое веснушчатое лицо. Маленькие белесые глаза. Никакие. Рыбьи. Редкие светлые волосы, аккуратно уложенные на пробор.

Похож на прибалта.