Ринсвинд и Плоский мир

Поскольку человеческий мозг просто-напросто не способен концентрироваться на какой-то одной задаче, даже столь механической, очень скоро взгляд Ринсвинда начал блуждать по сторонам. Данный сарай не был исключением из правил, и местные посетители отхожих мест так же любили порисовать на стенах, как и прочие обитатели всей множественной вселенной.

Возможно, злую шутку сыграло освещение, но среди обычных надписей, выражающих тоску одних человеческих существ по другим человеческим существам, и рисунков, сделанных не столько по памяти, сколько под воздействием распалившегося воображения, — так вот, среди всего этого обнаружились довольно отчетливые изображения человечков в остроконечных шляпах.

Весь в задумчивости, Ринсвинд выскользнул из сарайчика и тихонько двинулся прочь через кусты.

— Ну что, будь спок, а? — Голос кенгуру прозвучал так близко, что Ринсвинд весьма порадовался своему предусмотрительному визиту.

— Я не поверил своим глазам!

— Они повсюду и везде. Они проникли в людские мысли и стали частью этого мира. От судьбы не убежишь, друг.

Возражать Ринсвинд не стал.

— Придется тебе с этим разобраться, — продолжал Скрябби. — Ведь причина — это ты.

— Я?! Но это со мной вечно что-то происходит, а не наоборот!

— Знаешь, мне достаточно тебя разок лягнуть, чтобы вышибить из тебя весь дух. Хочешь убедиться?

— Гм-м… Нет.

— А ты не замечаешь, что своими попытками удрать ты каждый раз только осложняешь ситуацию?

— Да, но от любой ситуации, какой бы сложной она ни была, можно убежать, — возразил Ринсвинд. — В этом и заключена красота системы. Умираешь ты раз и навсегда, а убегать можно вечно.

— А ты не слышал другого изречения: трус умирает тысячу раз, а герой — только однажды?

— Зато его «однажды» смертельнее!

— И не стыдно тебе?

— Нет. Я отправляюсь домой. Найду город под названием Пугалоу, там найму лодку и поплыву домой.

— Пугалоу?

— Только не говори, что такого города нет.

— Ну что ты! Город большой. Так ты туда направляешься?

— И не пытайся меня остановить!

— Вижу, друг, ты уже все для себя решил, — сказал Скрябби.

— Читай по губам! Я ИДУ ДОМОЙ!

— Усы мешают.

— В таком случае читай по бороде!

Кенгуру пожал плечами.

— Что ж, похоже, у меня нет выхода. Придется и дальше тебе помогать.

Ринсвинд приосанился.

— Сам справлюсь, — сказал он.

— Но ты ж не знаешь, куда идти.

— Спрошу у кого-нибудь!

— А еда? Ты ведь умрешь от голода.

— А-а, вот здесь ты заблуждаешься! — отрезал Ринсвинд. — Я обладаю одной удивительной способностью. Гляди!

Приподняв ближайший камень, он сунул под него руку, достал оттуда свой обед и с аппетитом откусил.

— Ну что, убедился?

— Более чем.

— То-то!

Скрябби кивнул.

— Впервые вижу, чтоб с таким наслаждением ели скорпиона.

Бог, примостившись на самой верхушке дерева, трудился над особо многообещающим жучком, когда далеко внизу протопал казначей.

НАКОНЕЦ-ТО.Один из них нашел его подарок!

Бог довольно долго наблюдал за попытками волшебников построить лодку, но так и не понял, чем они там занимались. Очевидно было одно: особый восторг у них вызывали различные плавучие предметы. Что ж, его подарок умеет плавать…

Он подбросил жучка в воздух. Тот ожил и, ознаменовав начало своей жизни бодрым жужжанием, устремился прочь — яркий радужный мазок на фоне верхушек деревьев.

Бог плавно спустился с дерева и последовал за казначеем.

Он еще не решил, как поступить с этими созданиями, но остров, к величайшему сожалению и вопреки всем тщательно спланированным мерам предосторожности, преподносил сюрприз за сюрпризом. Еще из своих наблюдений за волшебниками бог сделал вывод, что они животные общественные. Каждый индивидуум в их социуме выполнял определенную задачу. Рыжий и волосатый должен был лазить по деревьям, а задумчивый, что так не любил муравьев, должен был в эти деревья врезаться. Вероятно, причины такого распределения ролей вскорости станут более понятны.

— А, казначей! — добродушно поприветствовал декан. — Как насчет небольшого путешествия по лагуне?

Уставившись на еле видное над водой бревно, казначей задумался. Порой, в случае острой необходимости, господину Мозгу удавалось скоординировать свои действия с господином Ртом.

— У меня когда-то была лодка, — наконец сообщил он.

— Замечательно! У нас тут как раз есть одна на примете, и ты…

— Зеленая.

— Неужели? Что ж, можно…

— И я нашел еще одну. Тоже зеленую, — продолжал казначей. — Она плавает по воде.

— Ну конечно, конечно плавает, — ласково произнес Чудакулли. — Большая лодка и с множеством парусов. Наверное. А теперь, декан…

— Парус один, — покачал головой казначей. — А спереди большая голая женщина.

Витающий над собеседниками бог неслышно выругался. ЭТУдеталь он даже не планировал. Порой хочется просто бросить все и заплакать.

— Женщина? Голая? — переспросил декан.

— Спокойно, декан, — вмешался главный философ. — Скорее всего, он просто переборщил с пилюлями из сушеных лягушек.

— Она качается на воде, — рассказывал казначей. — Вверх-вниз, вверх-вниз.